Магия цветов. подсолнух. Сверхточный гороскоп ацтеков Какой цветок ацтеки считали указателем золота

А сегодня я предлагаю читателям небольшой обзор этого же вопроса в контексте ацтекской цивилизации.

Можно сказать, что ацтекскую сакральную модель универсума создали тламатинимэ (те, кто знают вещи/те, кто знают небо и обитель мертвых), которым принадлежат ин тлили ин тлапалли – «черные и красные чернила» (т.е., письменность и знания). Речь идет о первых ученых и философах племени науа.
В ацтекской мифологии высшая власть принадлежала Ометеотлю Мойокойатцину – Богу дуальности или Господину, который находит сам себя в омэйокани (метафизическое «место дуальности»).

Он воспринимался как универсальная основа сохранения Вселенной; единая действительность; высшее невидимое начало, которое само себя зачало, совмещая в себе женский и мужской принцип.

Ацтеки обращались к нему: «Тотекуийо ин илуикау ин Тлалтикпаке ин миктлане» (господин наш, хозяин небес, земли и обители мертвых), «ин Тлокэ ин Науаке» (хозяин непосредственной близости), «Хиутекутли» (господин огня и рока/судьбы), а иногда – «Уеуетеотль» (старый бог), «ин Тетеу инан ин Тетеу ита» (мать и отец богов) или «ин Тонан ин Тота» (наша мать и наш отец).

Таким образом, этот Бог представлял собой одновременно и субъект и объект, находящиеся между собой в непрерывной связи. И, благодаря нему, основывалось все, что может претендовать на истину и во всех абсолютно сферах.

Остальные боги множественного ацтекского пантеона рассматривались всего лишь как лики Высшего Божества (его маски или фазы).

Так, днем сила Ометеотля сосредотачивалась в Солнце и олицетворяла источник жизни. И тогда Ометеотля называли Тонатиу (тот, кто производит тепло и свет), то есть день; Ипалнемоуани (тот, благодаря которому мы живем/тот, кто дарует жизнь); Тецкатланехтиа (зеркало, благодаря которому возникают вещи); Ситлаятонак (свет, который заставляет сиять вещи) или Йецтлакенки (тот, кто одет в красное).

Когда на землю опускалась ночь, Ометеотль становился невидимым, неощущаемым и проявлял себя под именем Йоуалли-ээкатль (ночь-ветер/невидимый как ночь/неощутимый как ветер).

Отождествляли его и с Луной. В этом случае его называли Тецкатлипоки (дымящиеся зеркала), а для звезд Ометеотль надевал маску Ситлалиникуе (той, у которой сияющая юбка из звезд) или Теколликенки (одетой в черное).

Олицетворяя Землю, Ометеотль проявлял себя под именами Тлайяманака (той, которая поддерживает Землю) и Тлайличкатля (того, кто покрывает землю хлопком – т.е., насылает тучи).

Ометеотль существовал даже в центре Земли – под именами Тлалтекутли, Коатликуэ или Сиуакоатль (той, у которой юбка из змей или женщины-змеи). Здесь Ометеотль проявлял себя в роли матери, дающей жизнь всему сущему.

Как Ипалнемоуани (жизненное начало) Высшее Божество проявлялось под маской Чалчиуттлатонак (тот, кто заставляет сиять вещи, как яшма). Под именем Тлалока (тот, кто заставляет растения расти) он стал Владыкой дождей и наделял Землю плодовитостью.
А под именем своей супруги Чалчиутликуэ (той, у кого юбка из яшмы) – слыл Богиней текучих вод, морей и озер.

Для людей же Ометеотль выступал как супружеская пара Тонакатэкутли и Тонакасиуталь (господин нашей плоти и госпожа нашей плоти), которая посылает людей в мир и помещает их судьбы в материнскую утробу.

Как символ неощутимого и Владыка мудрости Ометеотль проявлял себя под маской пресловутого Кетцалькоатля – Змея с перьями кетцала.
И, наконец, в таинственной области мертвых Ометеотль, живя «в тени» этого места, скрывал свой двойственный лик под масками Миктлантекутли – Владыки обители мертвых и Миктлансиуатль – Владычицы обители мертвых.

Именно Ометеотль, предварительно разделившись на пару Ометекутли и Омесиуатль – Владыку дуальности и Владычицу дцальности, начал действовать в соответствии с волей своей, природой и способностью зачинать, выступив, как создатель универсума, в котором ним же были установлены законы и порядок всего сущего.

И, если для Месопотамской цивилизации (которую мы рассматривали ранее) сакральная модель универсума представала в виде «цепочки» закон – порядок – боги, то для ацтеков структура универсума строилась по иному принципу: Бог – закон – порядок.

Человек здесь считался божественным творением.
Интересно, что, если в стародавних мифах его непосредственным творцом выступал Ометекутли или сыны супругов Ометекутли и Омесиуатль, то позднее роль творца перешла к Кетцалькоатлю.

В текстах «Флорентийского кодекса» Кетцалькоатль выступает синонимом Ометеотля и наделяется такими титулами как «ин тейокойани ин течиуани» (творца или изобретателя людей), которому помогала его инамик (жена/подобие) – Сиуакоатль.

Некоторые, скажем так, второстепенные боги (Апантекутли, Уйиктлолинки, Тепанкицки, Тлайяманак, Тцонтемок) также принимали участие в сотворении людей, исполнив, как и сам Кетцалькоатль, обряд покаяния.

Что это за обряд нам рассказывают тексты «Рукописи 1558 г.», опубликованные Вальтером Леманом: для сотворения человека Кетцалькоатль спустился в обитель мертвых, чтобы отыскать чалчиуомить (ценные кости). Найденые им кости его жена смолола и положила в таз, над которым Кетцалькоатль пустил кровь из своего члена. Некоторые боги совершили обряд покаяния аналогичным образом.
Из-за этого люди получили название масеуалы – заслуженные, благодаря покаянию.

Отношение у Творца к созданным им людям было двояким.
Так, с одной стороны, - ими можно было заполнить поверхность Земли, потому как боги были «обеспокоены тем, чтобы кто-нибудь жил на земле». К тому же сотворение и существование ацтеков имело особое назначение в силу избранности этого народа, который помогал поддерживать дальнейшее существования универсума.

Почему? В ацтекской модели универсума только Ометеотль был сам по себе, а вот его фазы или маски в виде пантеона богов находились между собой в достаточно напряженных отношениях на почве желания господствовать над созданным миром.
Все это привело не только к борьбе и уничтожению друг друга, но и к разрушению мира.

Не удивительно, что ацтекам была вменена трансцендентальная обязанность – быть в этой божественной войне на стороне Солнца – воина Уйитцилопочтли, обеспечивать его чалчиуатль – волшебной субстанцией, содержащейся в крови людей-жертв. По представлениям ацтеков такие кровавые жертвоприношения наполняли Солнце силой и способствовали его победе над звездами и Луной - суть Злом, а также сулили продолжение жизни.
С другой стороны, Ометеотль создал человека всего лишь для того, дабы наслаждаться видом своих временных творений, населявших тлалтикпак (поверхность земли).

Если обратиться к текстам упомянутого выше «Флорентийского кодекса», то можно прочесть, что Ометеотль «держит людей на своей ладони… господствуя над бедными масеуалами… он передвигает» людей по своему желанию – т.е., люди для него выступают средством развлечения.
Вот и живут люди без надежды на отдых, страдают, ищут смысл своего существования – то, что положило бы конец их поискам и придало бы жизни некую незыблемую основу, определенность.

То, каким представлялось земное существование для тламатинимэ, иллюстрируют тексты «Ms. Cantares Mexicanos» (коллекция «Мексиканских песен»):

…Как каждая весна зеленая, таков наш удел:
приходит и распускается,
приходит, и наше сердце распускает венки,
Несколько цветов взращивают наше тело и вянут!..

… Мы приходим только грезить, приходим только спать
неправда, неправда, что на землю мы приходим жить...

…На земле мы не навсегда: лишь на время.
Даже яшма дробится, даже золото разрушается,
Даже перья кетцала рвутся,
На земле мы не навсегда: лишь на время…»

Как видно из этих строк, жизнь представлялась не только скоротечной, как и все на земле, но и сравнивалась со сном.
Относительно смысла людских деяний поэт тламатинимэ приходит тоже к весьма неутешительным выводам:

…Мы приходим сюда, чтоб только родиться,
А наш дом там, где находится место для лишения плоти.
Я страдаю: никогда… не приходило счастье.
Неужели я пришел сюда лишь для того, чтобы действовать впустую?
Не здесь то место, где создаются вещи…

Если на земле нет ничего привлекательного, способного принести усладу сердцу, и ничто не цветет, кроме несчастья… Если человек – лишь игрушка в руках Ометеотля, то что же представляет из себя жизнь, в которой все существует какое-то мгновение, чтобы потом разрушиться и исчезнуть навсегда?
Не остается ли единой утехой человека в его короткой жизни забытье в «грибном вине»?

…Если за один день мы уйдем
за одну ночь спустимся в область тайны,
и здесь мы только, чтобы узнать себя,
и на земле мы лишь мимоходом
мирно и радостно проведем жизнь:
приходите и наслаждайтесь,
пусть не приходят те, кто живет в злобе:
Земля очень широка!
Вот бы всегда жить, вот бы никогда не умереть!..

На первый взгляд, может показаться, что тламатинимэ смирились с подобной безрадостной участью. Однако это не так. Они не прекращали поиски смысла жизни и истины. Более того, ими была поставлена цель: отыскать новую форму знаний, которые могли бы привести человека к истинному познанию Высшего начала и дать непоколебимую точку опоры.

Одним из достижений поставленной цели, а, возможно и «единственно истинным на земле» оказалась поэзия:

…Так говорят Айокуан и Куэтцпал,
Что действительно знают Дарителя жизни…
Там слышу его слова, действительно его,
Дарителю жизни отвечает птица-колокольчик.
Он поет, предлагает цветы, предлагает песни.
Как изумруд и перья кетцала сыплются его слова.
Может быть, там удовлетворяется Даритель жизни?
И это есть единственно истинное на земле?..

Почему бы и нет? Ведь настоящая поэзия заключает в себе своеобразную форму познания, плод внутреннего опыта… и есть результат интуитивного знания. Именно интуиция, цепляя самое сокровенное в человеке, позволяет ему посредством метафоры выражать то сокровенное, что ему удалось уловить.
Вот как, например, юный тламатинимэ выражает свое вдохновение:

…Кто я такой? Я живу, летая,
Я певец цветов, я сочиняю песни,
бабочки песен
пусть разлетаются из моей души,
пусть наслаждается ими мое сердце…

Ацтекские жрецы считали происхождение поэзии божественным и отождествляли ее с цветами и песнями, пьянящими человека:

…Приходят они только из своего дома, из глубины неба,
Лишь оттуда приходят различные цветы…
Среди них поет, среди них выводит трели птица кетцал…

Считалось, что тот, кому удалось прочувствовать и передать это божественное влияние, владел йолтеотль (обожествленным сердцем).

Для траматинимэ «цветок и песня» - это тот язык, посредством которого они могли общаться с божествами. Язык, который давал им ощущение целостности и понимание смысла жизни… Тем ценным наследием, которое человек способен был оставить после себя на земле.

Тем не менее, даже человека с йолтеотлем рано или поздно ожидало пробуждение от земного сна – Смерть:

…Это так: мы действительно уходим отсюда,
Оставляем цветы, и песни, и землю…

Что же ожидало человека после смерти?
Неизвестный автор в «Мексиканских песнях» называет пути обретения жизни после смерти:

Возможно, твой дом – это место для тех, кто лишен плоти?
Возможно, в глубине неба?
Или только тут, на земле, место для тех, кто лишен плоти?

Таким образом, местом пребывания мертвых могла быть либо земля, либо небо.
Однако ацтеки придерживались расширенной концепции существования иной жизни – в четырех обителях, где жили и господствовали разные фазы/маски Ометеотля.

Первая обитель – девятиуровневый Миктлан – «место мертвых», расположенное глубоко под землей в северном направлении. Это место было известно и под другими названиями, отображавшими разные его аспекты: Тосенчан или Тосенпополиуйан (наш общий дом; общее место, где мы исчезнем); Атлекалокан (без выхода, без улиц); Уйилоуайан (место, куда все уходят); Кэнамикан (где находятся те, кто так зовется); Химоан или Химоайан (где находятся останки, лишенные плоти).

Сюда попадали все те, кто умер естественной смертью, невзирая на социальный статус. Поскольку покойнику предстояло пройти немало испытаний, ему в качестве сопровождающего оставляли тело собаки, которое сжигали вместе с ним.
Согласно представлениям ацтеков, по истечению четырех лет умершие достигали Чиконамиктлана (девятое место мертвых), где заканчивались не только их испытания, но и скитания.

Вторая обитель, в которую попадали некоторые покойники – Тлалокан.
И, судя по описаниям Тлалокана в «Мексиканских песнях», это место вполне сравнимо с раем: ведь там никогда не переводились «кочаны зеленого маиса, кабаки, томаты, зеленые стручки фасоли и цветы… там живут боги, которых называют Тлалоки, они похожи на жрецов, у которых длинные волосы».
А, из «Флорентийского кодекса» мы узнаем, что чести попасть в Тлалокан удостаивались лишь избранные Тлалока: утопленники, убитые молнией, умершие от водянки и т.д. То есть, смерть которых наступила из-за вмешательства Бога дождей – Тлалока.
Интересно, что избранных Тлалока не сжигали, а предавали земле.
Существовало даже предположение, что через четыре года они могут возродиться для новой жизни на земле.

Однако более распространены тексты, в которых возможность возрождения отрицается:

…Неужели мы будем жить снова?
Твое сердце знает: мы живем лишь один раз!..

Третья обитель, в которую должны были попасть души умерших, - это «небо, где живет Солнце».
Во «Флорентийском кодексе» мы находим пояснение, кто удостаивался подобной чести: «На небо попадали те, кого убивали во время войн, и пленные, погибшие среди врагов…» Женщины, умершие в первых родах с ребенком во чреве (мосиуакетцке), приравнивались ацтеками к умершим на войне: «все они отправляются в дом Солнца и находятся в западной части неба». Запад считался домом Солнца и назывался Сиуатльампа (направление женщин).
Именно оттуда навстречу Солнцу выходили сиатето – божественные женщины, умершие во время родов. Они сопровождали Солнце от его восхода до зенита. И только после того, как проходило четыре года, они «превращались в разных птиц с роскошным разноцветным оперением и вкушали нектар из цветов, как на небе, так и в целом мире».

И, наконец, четвертая обитель – Чичиуакуако (дерево-кормилиц), куда попадали умершие дети, не достигшие сознательного возраста; там их кормило дерево, с ветвей которого стекало молоко.
Чичиуакуако находилось в доме Тонакатэкутли: «говорят, что умершие дети, как и яшма, и бирюза… не попадают в холодную и ужасную область мертвых (Миктлан). Они отправляются в дом Тонакатэкутли, живут там под сенью дерева нашей плоти, смакуют нектар цветов нашей основы…»
Недаром, наверное, говорят, что дети – цветы нашей жизни?

Несмотря на достаточно противоречивые тексты, верх все же брала мысль о существовании жизни после смерти. Иначе человеческое существование рисковало утратить всяческий смысл.

…Правда, тут, на земле, нет места для добра.
Действительно, нужно идти в другое место:
Там находится счастье.
Или напрасно мы приходим на землю?
Правда, тут нет место для жизни…

…Владыка Вселенной… я спою тебе песни в глубине неба.
Мое сердце стремится вверх, туда устремляю свой взгляд,
Вместе с тобой и рядом с тобой,
Тот, который дарит жизнь...

Эти строки иллюстрируют высшее доверие тламатинимэ к Ометеолю.

Конечная судьба определялась ацтеками не моралью и не уровнем праведности земной жизни, а исключительно характером смерти. Религиозной концепции ацтекской цивилизации был чуждо учение о спасении души. Она, скорей, диктовала такой способ жизни, который бы гарантировал одобрение богов, а, следовательно, - давал бы счастье земное, а не посмертную благодать. После смерти судьбу человека решал либо Ометеотль, либо его маски/фазы.
Тем не менее, в своем повседневной жизни ацтеки стремились жить «пристойно и правильно» - только так можно было обрести «истинное лицо и сердце» (добродетель):

…этим ты станешь на ноги и будешь истинным…

И это не единичные размышления о добродетели. Поэзия ацтеков богата «правилами» добропорядочного поведения.
Так, например, в Уеуетлатолли (древнее правило жизни) можно прочесть строки, подчеркивающие, что для обретения земного счастья человек должен трудиться:

…Полезно и правильно обращать внимание на земные дела,
Делай что-нибудь, руби дрова, вспахивай землю,
сажай нопалы, сажай агавы,
и у тебя будет что пить, есть и одевать.
Этим тебя будут хвалить, этим ты дашь знать о себе
Родителям и родным…

И, конечно же, богам!

Кроме того, науа предписывалось избегать «неправильного», «того, что не подходит» - то есть, морального зла и того, что к нему ведет.
Во «Флорентийском кодексе» содержится поучение отцом сына, в котором речь идет о необходимости контролировать себя и противостоять гордыне и корыстолюбию:

[Наши предки] не были горделивыми,
Не пришли для того, чтобы жадно искать,
Не пришли, чтобы быть ненасытными.
Они были такими, что их уважали на земле:
Они достигли уровня орлов и тигров…

Наряду с идеалами личностного самосовершенствования одобрялось и толерантное сосуществование и общественное признание. Это подтверждает отрывок из материалов, собранных Эдвардом Дж. Олмосом:

…Если ты будешь хорошо вести себя, тебя будут за это уважать,
О тебе будут говорить то, что подходит тебе и что правильно…

Этот двойственный аспект сосуществования индивидуального и общественного, по сути, укладывается в одно требование – ведь, настоящее уважение и одобрение общества доставалось лишь хорошо сформированному «лицу и сердцу», которые поступали «приемлемо и правильно».

Вместо эпилога

Осознав, что на земле все есть сон и неминуемо гибнет, что земля – не место для Истины, мудрые тламатинимэ стремились идти не за видимым, осязаемым, а за тем, что их/нас превосходит – «в область мертвых и богов».

Ни религиозный путь жертвоприношений, ни путь размышлений в контексте реальности вещей не могли дать ответы на вопросы, занимавшие их умы.
И тогда тламатинимэ нашли иной, единственно возможный для них способ познания – путь поэтического вдохновения, путь «цветка и песни».
Метафоры, возникшие из глубин бытия или из «глубины неба», позволяли тламатинимэ отыскать и познать Истину.

Подобным образом, например, возникла и величайшие «цветок и песня» - метафора Ометеотля для объяснения происхождения Вселенной: это результат таинственного и беспрерывного оплодотворения в лоне самого двойственного начала.

Постигнув то, что современники назвали бы экзистенциональной ограниченностью человеческого создания, тламатинимэ испытывали необходимость осветить свою жизнь, обогатив ее единственным, что давало крепкую основу – Истиной, представленной в виде поэзии: «цветка и песни».
Изучая божественные песни, всматриваясь в небеса и в упорядоченное движение небесных светил, увлекаясь живописью и скульптурой, они активировали в себе творческое вдохновение, разжигали божественную искру.

Всматриваясь в мир и человека при помощи «цветка и песни», они раз за разом убеждались, что «лишь это успокаивает и дает наслаждение людям».
По сути, «цветок и песня» стали путем человека, который, осознавая свою ограниченность, не согласился замалчивать о том, что могло бы придать смысл его жизни.

Культура и философия, построенные на метафоре, безусловно не раскрывают полностью тайну бытия, однако стимулируют человека к пониманию прекрасного, как одной из главных составляющих бытия.

В своем стремлении к прекрасному ацтеки поняли, что прикосновение к нему – пусть и на мгновение – повышает вероятность вмещения «истины в собственное сердце», а значит и в мир.

Для самих искателей Истины столкновение с силами зла, с оружием железа и огня во времена конкисты оказалось смертельным: «перья кетцала разорвалось, украшения из яшмы разлетелось на куски…» Остались лишь воспоминания, память о прекрасном мире. Пока красота его не вернулась в место своего происхождения – в мир того, «который нас превосходит»…

1. В поисках прошлого

В долине Мехико племена, занимавшиеся охотой и рыболовством, появились за 20 000 лет до н.э. К 5000 г. до н.э. полукочевые племена стали выращивать кукурузу, плести корзины и делать глиняные горшки. В 1500 г. до н.э. крестьяне жили в хижинах из необожженного кирпича. 300 лет спустя появилась цивилизация ольмеков. Ольмеки были первыми в цепи цивилизаций этого региона.
Не зная колеса, не имея лошадей, местные обитатели создали особый образ жизни, который получил наивысшее воплощение в империи ацтеков. Ольмеки изобрели иероглифы и календарь, создали сеть коммуникаций и торговли. Первая великая цивилизация региона запечатлела себя в скульптурах.
К 1000 г. н.э. господство над регионом захватил город Теотиу-акан и держал его до 750 г. н.э., когда большая часть города была разрушена и сожжена племенами. Появились новые города, среди них — Тула, но и она прекратила свое существование к 1200 г.
Позже всех в долину Мехико пришли ацтеки, полукочевое племя «чичимсков». Во время странствий они несли своего бога Уици-лопочтли, которому приносили человеческие жертвы. Согласно преданию, он приказал им построить город в том месте, где орел сядет на кактус. Это знамение явилось им на болотистом острове посреди озера Тсцкоко приблизительно в 1325 г. Там ацтеки и построили свой город Теночтитлан.
Ацтеки имели все основания гордиться собой. Менее чем за 200 лет они прошли путь от кочевого племени до высочайшей цивилизации что подтверждает обнаруженный в 1790 г. под центральной площадью Мехико календарь ацтеков. Это не просто календарь — на нем изображены общемировые события, они указывают не только на прошлое, но и на то, что ожидает вселенную в будущем. Ацтеки считали, что живут во время 5-й, последней, эпохи, 4 предыдущие уничтожены ураганом, вулканическим огнем и ливнем. Конец света они приурочили к дате «4 — Движение», однако для них конец света начался гораздо раньше, чем ожидалось, — вместе с прибытием Кортеса в 1519 г.
Старый испанский солдат вспоминал тот день 1519 г., когда он впервые увидал сады Монтесумы, правителя ацтеков: «Мы вошли в парки и сад, изумительное место. Я не уставал замечать разнообразные деревья и ароматы, источаемые каждым из них; вдоль тропинок густо росли розы и другие цветы, был пруд со свежей водой. Все вокруг блестело, все было украшено каменной резьбой и росписями удивительной красоты. Было там и множество птиц, различных пород и видов, прилетавших к пруду. Я не верил, что в мире могут быть открыты еще какие-нибудь земли, как эта. Теперь все лежит в руинах, разрушено и ничто не сохранилось целым», — писал с ностальгией и тоской Берналь Диас дель Кастильо, ветеран, участвовавший в завоевании Мексики .
К 1519 г. — 1-му году Камыша, согласно ацтекскому календарю, — болотистое озеро Тецкоко было покрыто густой сетью зданий, великолепными храмами, дворцами, домами знати и общественными площадями. Вокруг них теснились многочисленные жилища ремесленников, купцов, крестьян. Теночтитлан, где проживало около 200 000 жителей, являлся центром обширных земель, над которыми беспощадно властвовали ацтеки. От покоренных народов они требовали драгоценные камни, медь и золото, шкуры животных, съестные припасы и т.д. Ацтеки ежегодно требовали людей для человеческих жертвоприношений богу дождя Тлалоку и богу войны Уицилопочтли.
Прежде чем стать повелителями долины Мехико, ацтеки почти столетье претерпевали мучения. Согласно легендам, их предки в свое время получили божественный приказ покинуть свою родину — остров, на котором они вели райскую жизнь. Это место называлось Ацтлан. Пробродив более 100 лет по пустыне, голодая, ацтеки, т.е. «люди Ацтлана», пришли в густонаселенную долину, подчинили себе десятки городов-государств.
Обладая социальной сплоченностью, воинским мастерством, способностью принимать культуру других пародов, ацтеки гораздо быстрее создали цивилизацию, подобную тем, что процветали в Месопотамии и Египте несколькими тысячелетиями ранее.
Трагичным для этой цивилизации являлась ее обреченность. Когда в феврале 1519 г. Кортес покинул Кубу, где провел 8 лет, судьба ацтеков уже была предрешена. Диего Веласксс, губернатор Кубы, назначил Кортеса руководителем экспедиции по поиску новых земель с целью добычи рабов и сокровищ для Испании. Кортес проплыл вдоль побережья Юкатана, затем повернул на запад и высадился в Веракрусе. Здесь Кортес впервые узнал о сказочных сокровищах: Моптесума отправил несколько послов к испанцам, предлагал им щедрые дары, золото. Это побудило Кортеса двинуться с 400 солдатами с тропического побережья в горы, где они взяли город Тлашкал, воины которого предложили провести их к укреплениям ацтеков.
Кортес получал сведения от двух переводчиков — индианки по имени Марина, говорившей на одном из языков майя (науатле), и испанца Херонимо де Агилара, потерпевшего крушение и подобранного в Юкатане. Марина досталась Кортесу в качестве военного трофея в одной из стычек с индейцами.
Сам Моптесума давно ожидал прибытия вооруженных людей с востока: легенды предсказывали возвращение Кецалькоатля, который за несколько поколений до этого отплыл из Мексики на плоту из переплетенных змей, но обещал вернуться и заявить свои права на трон. По ацтекскому календарю, днем второго его пришествия был предсказан 1-й год Камыша; по странному капризу судьбы это и оказался год появления Кортеса в Мексике. Ошеломленный и испуганный, Моптесума приготовился расстаться со своей империей. Знамения убедили его, что ему суждено видеть табель ацтекской цивилизации.
Теночтитлан представлял собой впечатляющее зрелище: города и башни на воде, дамбы — прямые и ровные — вели прямо к городу. Чужеземцы спустились в столицу. «Они шли в боевом порядке, словно завоеватели, и пыль поднималась за ними с дороги, их копья сверкали на солнце. Одетые в железо с головы до ног, они пугали всех, кто их видел», — писал ацтекский свидетель .
Неподалеку от города испанские войска встретила царская свита. Слуги несли Монтесуму под изумительно богатым балдахином из зеленых перьев с запутанными золотыми и серебряными узорами и зелеными камнями, подвешенными для украшения. Великий Монтесума был богато одет, на ногах — сандалии из золота, а верхняя часть наряда украшена драгоценными камнями. Кортес спешился, приветствуя правителя, и подарил ему ожерелье из жемчуга.
Войдя в город, Кортес потребовал под страхом смерти от Моитесумы явиться в расположение испанцев Теночтитлан по величественности превосходил многие европейские города, включая Рим и Константинополь. Лишь в Лондоне, Риме и Венеции проживало населения около 100 000 человек, в Теночтитлане же обитало 200 000 жителей. Дворец Монтесумы был украшен росписью, барельефами, богатыми тканями, золотыми изделиями. В зверинце содержались почти все виды животных Центральной Америки, включая тапиров и ягуаров.
Шесть месяцев пробыли испанцы в городе. Кортес смог описать королю Испании Карлу V этот удивительный город. «В долине расположены два озера: одно озеро пресное, другое — соленое. Из одного в другое, а также из города в поселенья, расположенные по берегам озер, можно добраться, не ступая на землю, на лодках. Город имеет 4 входа, в каждый ведет искусственная дамба. Главные улицы очень широкие и прямые. Много широких мостов: могут пройти 10 лошадей в ряд», — писал Кортес. Он восхищался архитектурой храмов и жилых зданий.
Кортеса влекли мечты о богатстве, о славе. Власть над ацтеками Кортес старался приобрести хитростью и коварством: он не провоцировал ацтеков, используя Монтесуму. Однако он был вынужден вернуться на побережье. Временно командующий его войсками в Теночтитлане Педро де Альварадо дерзко напал на безоружных ацтеков во время их праздника. Пришедшему с подкреплением Кортесу не удалось смягчить гнев населения даже с помощью Монтесумы: его забросали камнями. Он был убит. Кортес потерял 800 человек и с оставшимися в живых покинул город. Но через 10 месяцев Кортес отомстил ацтекам, уничтожив две трети населения, а остальные сдались.
Сильная, богатая, быстро развивающаяся цивилизация, не достигшая еще своей высшей точки, исчезла. Кортес приказал опустошить город. Конкистадоры разбивали статуи, выламывали двери и окна, рушили храмы, грабили, жгли все, что горело. Голод и оспа ускорили гибель столицы.
Камни города пошли на строительство Мехико. Испанцы засыпали прекрасные каналы, делавшие город американской Венецией, осушили озера и разрушили «чинампы» — плавучие огороды, на которых ацтеки выращивали амарант, кабачки, маис. А церковь довершила дело: были разрушены храмы, искоренялось язычество ацтеков.
Через тысячу лет, во время строительства метро в Мехико, были обнаружены величественные статуи: 168-тонный бог дождя Тла-лока и другие. В 1862 г. в земле нашли огромную голову воина-ольмека, а позже — и остальные скульптуры

2. Религия ацтеков: особенности и смысл

Кортес и его солдаты были поражены особенностью храмов ацтеков: перед ними на особых подставках выставляли черепа врагов. Два конкистадора, пересчитав их, назвали число: 136 000. Пристрастие ацтеков обнаружилось и в другом: ступени, ведущие к высокой платформе Великой пирамиды, где жертвам вырезали сердца, почернели от крови.
Испанский историк Дуран, опираясь на сведения, предоставленные ему ацтеками, оставил описание жертвоприношения. «В ожидании жертв на вершине пирамиды стояли 6 жрецов, лица их были вымазаны сажей, а лохматые и длинные волосы подвязаны кожаными лептами. Они по очереди хватали жертвы, один жрец за одну ногу, другой — за другую, еще два — за руки. Потом жертву кидали на камень, где на нее набрасывался пятый и закреплял ярмо на шее.
Главный жрец разрезал грудь и с поразительной проворностью вынимал сердце. Теплое, дымящееся сердце поднимали к солнцу, и этот пар предназначался ему в дар. Потом жрец поворачивался к идолу и кидал сердце ему в лицо. Тело же сбрасывали со ступеней» .
В 1978 г. рабочие, рывшие канаву для нового электрического кабеля в центре Мехико, на глубине в 6 футов наткнулись иа огромный плоский круглый камень. Освободив камень от грязи и земли, увидели ужасное — расчлененное тело женщины с отрубленными руками, ногами и головой, вписанное в круг 3 м в диаметре. На женщине ничего не было за исключением драгоценностей и зеленого пояса с человеческим черепом. Археологи определили, что это Койлшаука — сестра Уицилопочтли, воинственного солнечного божества. Находка обнаружена была там, где прежде стоял храм, главное святилище ацтеков.
В одном из главных мифов ацтеков рассказывается, как Уицилопочтли решил отомстить своей сестре Койлшауке, богине Луны. Их мать, Коэтликуэ, родила кроме нее еще 400 звезд, после чего дала обет целомудрия. Однажды, когда она убиралась в храме на вершине священной горы, к ней подлетел клубок перьев и оплодотворил ее. Дети пришли в ярость, решив, что их мать нарушила обет. Койлшаука объединила их, и они решили убить мать. Однако один ребенок убежал и сообщил еще не родившемуся Уицилопочтли об их планах. Когда они приблизились к матери, солнечный бог выскочил в полном вооружении из утробы матери и порубил на куски мстительную сестру перед тем как преследовать остальных. Куски ее тела за исключением головы, он разбросал по всей горе. Миф образно отражает победу дневного света над Луной и звездами Найденный камень не просто запечатлел этот миф. Он помещался у подножья лестницы: на него сваливали тела жертв, когда их сбрасывали с жертвенного камня. Они падали в хаотических позах смерти, ударяясь об этот камень.
Конкистадор Бернам Диас дель Кастильо был свидетелем такого жертвоприношения и описал участь своих товарищей, попавших в плен к ацтекам. С того места, куда отступили испанские войска, можно было видеть пирамиду великого храма. Под ужасающий рокот священных барабанов, сопровождаемый завыванием раковин, рожков и трубоподобиых инструментов, Диас взирал на то, как пленников заставляют взбираться на вершину, чтобы принести их там в жертву: «Когда индейцы довели их до маленькой площадки, на которой стояли их проклятые идолы, они надели головные уборы с перьями на наших людей и заставили их танцевать перед Уицилопочтли; после того, как они протанцевали с предметами, похожими на перья, их уложили на довольно узкие камни, каменными ножами разрезали ИМ грудь и вытащили их бьющиеся сердца, предлагая их своим идолам, а тела кидали вниз, по ступеням, где их поджидали индейские мясники, которые отсекали им руки и ноги, а с лица сдирали кожу вместе с бородой, выделывали ее и хранили, чтобы использовать ее потом на празднествах, а мясо они поедали вместе с перцем» .
Никакая другая цивилизация не воспитывала такого стремления своих людей к воинской славе, как ацтеки. Самой почетной считалась смерть в сражении или на жертвенном камне. Жертвы, воины, погибшие в бою, женщины, умершие во время родов, — все они могли надеяться на самый высокий почет в загробном мире; все прочие четыре года скитались по подземелью, прежде чем достичь низшего уровня Земли мертвых, давали подарки Повелителю смерти и превращались в тени.
Жизнь ацтеки воспринимали как битву, полную страданий и крови. Новорожденному произносили символические слова: «Твой дом не здесь, ведь ты орел или ягуар — одинокий хищник. Здесь только твое гнездо. Война — твой удел. Ты дашь Солнцу пищу и питье», — произносила нараспев повивальная бабка. В таких образах ребенок знакомился с кровью. А бабка продолжала: «Возможно, ты заслужишь смерть от обсидианового ножа». Вместе с подаренным оружием воинам во время проводов в последний путь на поле сражения отдавали его пуповину, бережно сохраненную до этого.
Религия и была одной из основ воинственности ацтеков. Борьба Солнца с Луной и звездами повторяется каждую ночь, и поэтому силы божества должны восстанавливаться каждый день и, согласно представлениям ацтеков, для этого лучше всего подходит человеческая кровь, которую они называли драгоценной водой. Ученые подсчитали, что ацтеки приносили в жертву около 20 000 человек по всей империи: если Уицилопочтли проиграет сражение, то жизнь обречена на гибель в темноте.
Чтобы удовлетворить кровожадных богов, был необходим постоянный приток пленных, захваченных па поле боя. Воины, доставлявшие пленных, награждались особыми знаками отличия — накидками, головными уборами. Если на счету воина было четверо пленных, то он вступал в ряды ветеранов и мог носить особую прическу.
Все мальчики получали военное образование. В 10 лет их стригли, оставляя один локон на затылке в знак того, что они вступают в ряды воинов. С 15 лет они посещали специальные собрания, где ветераны рассказывали о сражениях и обучали соответствующим пляскам и песнопениям. В курс обучения входила физическая подготовка: их заставляли таскать бревна из дальних лесов для вечного огня, горевшего в храмах.
Сначала юноша должен был только нести щит воина и наблюдать за сражениями. Затем группе в 5 человек поручалось захватить живым врага. Пленника приносили в жертву, а тело делили между юношами для ритуальной трапезы. Правое бедро и туловище доставалось тому, кто был самым храбрым, второму члену отряда доставалось левое бедро, правая рука — третьему и так далее...
С этого времени воин сражался в одиночку. Цель сражения была в том, чтобы выйти один на один с врагом и взять его в плен, причинив ему как можно меньше увечий, иначе он не годился для жертвенного обряда. Тех, кто не мог взять пленника, считали презренными.
Ацтеки не старались покорить завоеванные народы: они не строили крепостей и не оставляли гарнизонов в тылу врага. Только страх поддерживал поступление дани. Военная машина была безотказной. Вся энергия государства была направлена на увеличение военной машины, ибо ацтеки верили, что при создании мира боги отдали свои сердца и свою кровь Солнцу и поэтому люди тоже должны приносить подобные жертвы, чтобы сохранить миропорядок.
Хотя почти все их божества требовали регулярных жертвоприношений, более всего в них нуждался покровитель ацтеков, бог войны Уицилопочтли. Однако не только сердце было священной жертвой. Во время праздника плодородия и весны бог Шиле-Тотек также требовал жертвоприношений. С жертв сдирали кожу, и празднующие воины носили это жуткое одеяние на себе в течение 20 дней.
При раскопках храма в Мехико был найден так называемый Зал рыцарей Орла — это большое помещение с двумя прилегающими палатами и соединенное с двором коридорами; в комнатах стояли скамьи с рельефными изображениями воинов и змей.
Армия ацтеков, выстроенная в боевом порядке, представляла одновременно и прекрасное и ужасающее зрелище. Воины облачались в доспехи (стеганая пропитанная соляным раствором рубаха около 2 пальцев в толщину), поверх этой эффективной от стрел защиты воины надевали тунику, украшенную свисающими, подобно юбке, перьями, или плотное покрывало из толстой ткани. Благородные воины носили шлемы в виде голов хищных животных. Все воины имели щиты из тростника или огнестойкого дерева, усиленные кожей и украшенные орнаментом из перьев.
Офицеры несли штандарты, которые служили средствами связи и управления, крепко привязанные к их спинам специальными ремнями.
На вооружении были стрелы, пики, дубинки, копья. Ацтеки использовали своеобразную тактику ведения боя и выигрывали. К 1519 г. они завоевали 370 городов-государств. По мере расширения империи все большая роль отводилась жертвоприношениям. Если в увеличении числа убитых можно обвинить конкретное лицо, то им окажется Глакаемль, советник трех правителей Теночтитлана. Придя к власти во время непрерывного могущества ацтеков, он намеренно усилил культ Уицилопочтли и ввел в обычай дьявольские, жестокие и ужасные жертвоприношения, чтобы усилить власть ацтеков над другими народами.
Глакаемль приказал совершить особо чудовищный обряд, число жертв которого было так огромно, что испанец Дуран испугался, как бы его не обвинили во лжи, хотя он ссылался на заслуживающие доверия источники. «На рассвете вывели заключенных, предназначенных в жертву, и выстроили в 4 колонны, — сообщает он. — Чтобы убить все жертвы, понадобилось 4 дня, а потоки крови, стекающие по ступеням, были так велики, что пока достигали подножия... способны были испугать всякого» .
Ацтекский календарь изобиловал праздниками, и каждый сопровождался жертвоприношениями, ужасными по жестокости. Во время осенних празднеств, посвященных Матери-богине, покровительнице маиса, основного продукта питания ацтеков, приносили в жертву женщин. В священном танце им отсекали головы, словно початки кукурузы.
Воплощением божества считался и юноша, избираемый ежегодно для того, чтобы представлять собой Тескатлипоку, главу ацтекского пантеона. В течение всего года ему, облаченному в божественные одежды, воздавались высшие почести. Через год его приносили в жертву и незамедлительно выбирали нового юношу.
Богу дождя Тлалоку приносили в жертву детей, их покупали у родителей. Сохранились записи ацтеков о том, что разыскивают детей с двумя локонами волос, рожденных в определенный день, и за них предлагается высокая плата.
Богу огня Шиутекутли приносили жертву, сжигая ее, одурманив наркотиками и бросив в костер.
Одним из самых странных обычаев было подношение богам так называемых вымытых рабов. Этот обряд совершали торговцы. Торговец покупал раба или рабыню, обученных пляскам и пению. Он строил для этого раба специальное помещение, где позже тот и будет танцевать. Хозяин преподносил щедрые подарки торговцам и военным, которые уже принесли в жертву своих рабов, и отправлялся в паломничество. Вернувшись, хозяин начинал пышное празднество, главным действующим лицом которого был раб, одетый в прекрасное одеяние и увешанный украшениями. Затем раба отводили к жрецам по ступеням Великого храма, те вспарывали ему грудь и вынимали сердце. Тело возвращали хозяину, чтобы тот приготовил его и съел вместе с родственниками за праздничным столом. Так торговец повышал свой социальный статус и умножал успехи.
Людоедство подчинялось строгим правилам, поскольку жертвы становились божественными. Жертвы хладнокровно принимали смерть, убежденные, что на том свете их ждет почет.
Однако кровожадные боги не помогли ацтекам в их решающей схватке с завоевателями. Почти 500 лет прошло с тех пор, как на вершине Великого храма была принесена последняя жертва.
Мировоззрение ацтеков было одновременно и пессимистическим: все, что боги даровали людям, они могут в любой момент отобрать, особенно в Мексике. Здесь сезоны дождей сменяются засушливыми периодами, во время весь которых урожай мог погибнуть. Ацтеки, долгие годы скитавшиеся по пустыне, испытали все бедствия засухи. Они усвоили, что мир находится в состоянии неустойчивого равновесия и в любое мгновение могут разразиться ужасные катаклизмы. Чтобы избавить мир от потрясений, они регулярно угощали богов кровью.
По мере раскопок Великого храма археологи находили все новые и новые примеры исключительной набожности ацтеков. Был найден камень, на который укладывались жертвы, и множество богов высотой в человеческий рост, когда-то стоявших на вершине Великого храма.

3. Потребность в красоте

Истинный образ ацтеков, однако, нельзя понять, если говорить только о жестоких обрядах, совершаемых в Великом храме. Согласно миропониманию ацтеков, погибшие воины 4 года служат Солнцу, после этого их души возвращаются на землю в виде прекрасных птиц колибри, иволг или в виде бабочек. Они появляются на земле, чтобы пить сок цветов. Трудно себе представить большее противоречие: устрашающий образ ацтекского воина — бабочка.
Дело в том, что любовь к противоречию ацтеки уравновешивали глубоким почитанием красоты как в природе, так и в искусстве, непокорный характер сдерживая этическими нормами поведения и порядка. В основе этого лежала любовь к языку. Ацтеки считаются самыми искусными ораторами. И это заслуженно: в частных беседах, на общественных собраниях ацтеки рассказывали легенды о богах, героических предках и победах. От поэм до мифов — сохранилось множество записей местных жителей, обученных латинскому алфавиту испанцами.
Французский ученый Жак Сустель, посвятивший свою жизнь изучению цивилизации ацтеков, отмечает, что «турниры красноречия» были распространены как среди вельмож, так и среди простолюдинов.
Высочайшей формой искусства была поэзия, ею занимались во всех социальных кругах. Одним из самых известных сочинителей был правитель Тецкоко Несауалькойотль: его стихи пели долгие десятилетия по всей стране. «Страстно мое сердце жаждет цветов. Где мне найти такие прекрасные цветы, такие прекрасные песни? Земля не рождает таких, каких я ищу», — писал поэт.
Ацтекские правители носили два титула: «владыка людей» и «великий оратор». Власть Монтесумы II, как и его предшественников, держалась на воинской доблести и ораторских способностях.
Для простолюдинов местом для упражнений в ораторском искусстве был торговый центр города. В письме королю Карлу V Кортес писал, что в городе есть такая большая площадь, куда ежедневно приходит 60 000 человек, чтобы купить что-нибудь или продать, где можно купить решительно все, что производится в этой земле. Кортеса и его спутников удивил порядок, царивший на торговой площади: товары продавались в точно отведенных местах по длине, по количеству и никогда по весу. Денег не существовало, и некоторые товары выполняли роль средства обмена (какао-бобы).
Ацтеки строили «райские сады». Так, в 6 милях от столицы правитель Несауалькойотль построил загородное поместье дивной красоты. Вдоль склона горы террасами спускались сады, орошаемые многочисленными бассейнами и каналами. В ключевых местах вдоль дороги были расположены красивые купальни, очевидно, для омовения.
В искусстве ацтеки ценили ясность и реализм наряду с религиозным и церемониальным содержанием. Произведения искусства имели большую ценность еще и потому, что общество ацтеков не имело денег. Поэтому, что бы мастер ни делал, он правдиво передавал то, что есть. Если он делал черепаху, то она была похожа на настоящую: с похожим панцирем, с головой, которая как будто высовывается из-под него, с лапами, которые как будто движутся. Мастера изготовляли рыбок со всеми мельчайшими чешуйками.
Мастера изготовляли узорчатые сосуды для пульке, наркотического напитка, получаемого из растения магуэй и потребляемого во время определенных ритуалов.
Жизнь среднего горожанина проходила в труде. Женщины весь день пряли ткани, мололи зерно. Мужчины изготовляли горшки, дубили кожу, вырезали по дереву, строили, отесывали каменные блоки.
Элита украшала себя ожерельями, кольцами, гребнями. Уши прокалывали и носили в них диски-катушки, нос украшали золотыми бабочками. Для того, чтобы создать все эти изумительные изделия, мастера использовали литье по восковой модели. Глиняную модель покрывали воском, а затем угольной пастой, чтобы сделать форму для отливки. Когда форма затвердевала, ее нагревали, и воск из нее вытекал. Потом туда заливали металл, ждали, когда он остынет, и разбивали форму.
Хотя 500 лет тому назад подобных украшений существовало бесчисленное множество, лишь немногие дошли до наших дней. Испанцы, охваченные жаждой наживы, переплавляли их в слитки и отправляли на родину.
Правители и знать долины Мехико соревновались в мастерстве своих ремесленников, которые входили в профессиональные объединения. Эти объединения каждому определяли плату. Мастера жили в особом районе столицы, куда их привозили со всей империи.
Рабочие по металлу создавали украшения из золота и серебра, культовые предметы, делали медные иголки, крючки, сзерла, зубила и топоры. Каменотесы использовали медные орудия, воду и абразивный песок, чтобы преобразовывать необработанную бирюзу, обсидиан, аметист, сердолик и алебастр в изящные произведения искусства. Более всего ценились мастера, работающие с перьями. Они кропотливо подбирали друг к другу различные перья — зеленые кецаля, малиновые ара, синие попугаев — и создавали яркие головные уборы, туники, щиты, плащи.
Музыка сопровождала любое празднество ацтеков. На каждой церемонии должны были присутствовать профессиональные певцы и танцоры; им подыгрывали музыканты на различных инструментах — флейтах, свистках, раковинах, трещотках, сделанных из тыквы и палки, гонгах и барабанах. Танцоры увешивали себя ракушками, костями, медными колокольчиками, и во время танца все это радостно гремело.
После церемонии многие, как правило, оставались на пиршества в богатых домах; там они наслаждались музыкой, чтением стихов; специальные развлекатели, состоящие на службе у знати, разыгрывали разные сценки. Стихи читали под мерный ритм барабанов и мелодию флейты. Гости часто пели. Некоторые пускались в пляс. Но во дворце Монтесумы того, кто на празднествах сфальшивит или собьется с ритма, ожидала горестная участь: его заключали под стражу и «он умирал», как коротко сообщает историк Саагун.
Повара Монтесумы готовили ему обед из 30 различных блюд. Знать, конечно, не могла себе позволить этого. Бернардино де Саагун сообщает, что в меню ацтеков входили тритоны с желтым перцем, саранча с шалфеем, оленина с перцем чили, томаты, кабачки. Для особо торжественных случаев крестьяне выращивали индеек, охотники имели добычу — фазанов, уток, кабанов, но чаще охотились на кроликов, ворон, голубей. Озера давали рыбу и лягушек. Основные продукты тогдашней кухни — кукуруза, томаты, картофель, индейка, перец чили — сегодня распространились по всему миру. Яйца термитов и черви агавы до сих пор считаются в Мексике изысканным угощением.
Таким образом, величие и могущество ацтеков покоилось на повседневном труде простых людей, которые жили в глиняных хижинах, обрабатывали поля, рыли каналы, перетаскивали камни, выдалбливали лодки, создавали прекрасные украшения.
До нас дошло мало предметов от их цивилизации. Ацтеки сжигали мертвых, а не сберегали, как другие народы, в могилах, следовательно, до нас дошло меньше личных вещей, чем от других культур. Тем не менее археологи исследовали настенные росписи, орудия труда, оружие, керамику и каменные скульптуры. Антропологи изучили быт современных крестьян, сохраняющих некоторые обычаи своих предков. Наконец, сохранились «кодексы» ацтеков с замечательными иллюстрациями.
Сегодня археологи и этнографы терпеливо, по кусочкам продолжают собирать разрозненное наследие, ацтеки возвращаются из небытия и занимают надлежащее место в истории цивилизаций.

Литература
Альперович М.С., Слезкии Л.Ю. История Латинской Америки: с древнейших времен до начала XX века. — М., 1991.
Ацтеки: империя крови и величия//Энциклопедия. Исчезнувшие цивилизации. — М.: Терра, 1997.
История Америки. — М., 1981.
История Латинской Америки: В 2 т., 1991 —1992.

Вопросы для обсуждения

1. В чем специфика исторического пути ацтекской цивилизации?
2. Какой представляется повседневная жизнь ацтеков?
   

February 27th, 2015 , 10:37 am

Прочитав этот пост, вы узнаете: Чем взбодриться ранним утром да так, чтобы это еще и было полезно для здоровья? Как за одну ночь обойти двести жен, если у вас есть гарем. И что все-таки такое - "жидкое золото".

На самом деле ответ на этот вопрос прост - это чоколатль (или как его уже несколько веков принято называть - какао). Лингвисты считают, что слово "шоколад"- это комбинация терминов "choco" ("пена") и "atl" ("вода"). В древности шоколад был только напитком. В языке майя существовало слово "чакахуаа", которым называли напиток из высушенных и измельченных бобов какао. В нем угадывается более позднее название напитка ацтеков "чоколатль", которым вождь Монтесума угощал Кортеса, открывшего какао для Европы. Считается, что испанцам сложно было выговорить это слово и они, взяв за основу называние ацтекское название дерева какао "какахуатль", стали называть этот напиток какао.

Однако, напиток, которым ацтеки угощали испанца Эрнана Кортеса, мало чем походил на современный горячий шоколад. Чоколатль готовился на горячих камнях из ферментированных и измельченных какао-бобов, густо приправленных жгучим перцем. Команда Кортеса окрестила этот напиток "горькой водой", и, отведав его всего раз (ни один член команды не решился на повторную дегустацию), испанцы искренне недоумевали как индейцы могут пить подобное варево, да еще и считать чоколатль даром небес. Добавлять в напиток перец, или, реже, дикий мед начали еще майя, которые впервые возделывать какао начали в IV веке нашей эры.

И так, уже в Европе было несколько рецептов какао, часть из которых даже была долгое время засекречена.

Основной рецепт напитка был такой:
- 700г какао,
- 750г белого сахара,
- 56г корицы,
- 14г гвоздики,
- 14г перца,
- 3 стручка ванили.
По вкусу в получившийся напиток рекомендовалось добавлять щепотку анисовых зерен, орехов, мускуса или цветков апельсина.

Другие рецепты:

Испания (XVII в.) - Какао бобы, вода, мед, ваниль, корица, мускатный орех, мед (напиток стали подавать горячим).

Рецепт для короля Филиппа II, "повышающий мужскую силу" (XVI в.) - Какао бобы, вода, стручки ванили, черный перец, мед.

Самый интересный рецепт (Франсиско Эрнандес, врач испанского короля Филиппа II) - смешать вместе 50% обжаренных какао-бобов, 50% зерен плодов мармеладного дерева и добавить измельченную кукурузу, священный ухо-цветок ацтеков, черный перец, мед и, при желании, перец чили, душистый перец и цветы мексиканской магнолии.

Франция (XVIII в.) - Какао бобы, ваниль, корица, мускатный орех, сахар, кипяченое молоко (горячий шоколад).

Рецепт для Марии Антуанетты (XVIII в.) - В напиток помимо обычных ингредиентов добавляли пудру цветка орхидеи, цветки апельсинов и миндальное молоко.

Кстати, Монтесума, счастливый муж двух сотен жен, ежедневно выпивал около полусотни кубков напитка, приготовленного из какао, чтобы выполнять свой супружеский долг. Среди его подданных ходили слухи, что за одну ночь Монтесума обходил покои всех своих жен, ни одну не обделяя вниманием! Такой потрясающий тонус сам вождь объяснял только лишь действием какао, употребление которого стало его ежедневным ритуалом с молодости.

Это сейчас "жидким золотом" называется кровь земли, за которую люди готовы проливать собственную. А у ацтеков все было проще, для них напиток, повышающий потенцию, являлся жидким золотом. Да и сами какао-бобы по своей сути являлись деньгами, например, всего за 100 бобов можно было купить себе раба.

Продолжение следует...

Фото сделаны и интересная информация получены в музее истории шоколада Криолло (г. Киров, ул. Спасская, 15).

• Разного рода украшения всегда сопровождали жизнь человечества вне зависимости от народа, культуры и эпохи. И, несмотря на варварскую культуру ацтеков, населявших современную Мексику в первой половине 2 тысячелетия нашей эры, местным жителям удалось создать немало прекрасных и монументальных вещей. Именно сокровища ацтеков и привлекли европейских завоевателей. Ацтекские мастера изготавливали шарики из горного хрусталя, яшм и ониксов, зодчие возводили огромные храмы и дороги, по своему качеству не уступавшие римским.

• Также ацтеки очень любили золото, однако не относились к нему с той алчностью, которая была свойственна народам Европы и Азии. Золото было очень распространенным металлом среди ацтеков - им украшались города, различные изделия. Храмы были буквально усыпаны золотом, так как ацтеки считали своим главным божеством Инти, бога Солнца, и золото своим сиянием олицетворяло для ацтеков Солнце. При этом ацтеки были знакомы с медью и серебром, хотя и не стали использовать металл для создания рабочих инструментов или оружия, предпочитая дубинки, усеянные острыми кусками обсидиана.

• Жители страны ацтеков использовали золото для создания нагрудников, подвесок и прочих украшений. На них наносился бесконечно повторяющийся орнамент, состоящий из идентичных геометрических фигур. Золотые пластины с использованием резных деревянных колодок превращали в маски, которые надевались на лица умершим - так ацтеки связывали их с Солнцем. Служители храмов, члены правящего совета и другие представители высших сословий использовали золотую посуду, и украшали свои жилища, резиденции и храмы листовым золотом. Не удивительно, что европейские захватчики просто потеряли разум, столкнувшись с таким великолепием. Вскоре после открытия Америки в Европе золото практически обесценилось из-за огромного импорта драгоценного металла с «Новой земли».

• При этом золото ацтеков для них самих не имело какой-либо социальной или финансовой ценности. Ацтеки отличали его только из-за своих религиозных убеждений, и ценили за то, что оно хорошо поддавалось обработке, и совершенно не страдало от негативных воздействий окружающей среды. Хотя большая часть золота все же была увезена конкистадорами из ацтекских городов, до сих пор исследователи находят усыпальницы, полные золотых изделий времен ацтеков.

В начале XIV столетия на исторической арене появилась новая сила - племя тепанеков. За какие-то сто лет им удалось покорить все поселения долины Мехико. Так, после нескольких столетий вторжений и борьбы все население долины вновь, как во времена тольтеков, оказалось объединенным под единой властью. Тепанекам в их борьбе за первенство в долине помогало немногочисленное племя теночков, которые жили на западном берегу озера Тескоко, около Чапультепека.

Теночки и были ацтеками. Так они называли себя, а ацтеками их называли соседние племена. Таким образом, первое упоминание о владыках Мексиканской долины появляется только в XIV столетии, за 200 лет до испанского вторжения. И упоминаются они как какое-то незначительное, маленькое племя. Одно из многих бродячих или полуоседлых племен чичимеков, которые мигрировали из пустынных северных районов Мексики в плодородные сельскохозяйственные области Центральной Мексики.

В период с 1068 по 1168 годы племя чичимеков покинуло свою легендарную прародину - остров Астлан. Точное месторасположение острова неизвестно, но многие исследователи полагают, что он находился где-то в северной части Калифорнийского залива. От слова Астлани произошло название ацтек. Сами себя они называли мешики.Еще одно название ацтеков - теночки- в честь легендарного вождя Теноча.

Ацтеки были большие любители словесности и собирали библиотеки пиктографических книг, так называемых кодексов, с описаниями религиозных обрядов и исторических событий или представляющих реестры сбора дани. Бумагу для кодексов изготавливали из коры. Подавляющая часть этих книг была уничтожена во время конкисты или сразу после нее.

В целом сохранилось не больше двух десятков индейских кодексов. Некоторые из ученых утверждают, что до наших дней не дошло ни одного ацтекского кодекса доиспанской эпохи, другие считают, что таковых два - Бурбонский кодекс и Реестр податей. Как бы там ни было, но и после конкисты ацтекская письменная традиция не умерла и применялась для разных целей.

Европейцы получили первые сведения об ацтеках в период конкисты, когда Эрнан Кортес отослал 5 писем-донесений испанскому королю о ходе завоевания Мексики. Приблизительно через 40 лет участник экспедиции Кортеса, солдат Берналь Диас дель Кастильо, составил «Подлинную историю завоевания Новой Испании», где ярко и обстоятельно описал теночков и соседние народы.

Информация о разных аспектах ацтекской культуры поступала в XVI и начале XVII веков из хроник и этнографических описаний, созданных ацтекской знатью и испанскими монахами. Ацтекские писцы фиксировали наследственные титулы и владения, составляли донесения испанскому королю, а более часто описывали быт и верования соплеменников для испанских монахов, чтобы облегчить им задачу христианизации индейцев.

В развитии письменности ацтеки не пошли далее пиктографии, суть которой заключается в передаче информации при помощи рисунков. Пиктографию называют поэтому тоже рисуночным письмом или картинописью. Рисунки, которыми изображаются предметы, события, действия, еще не приобрели постоянного, устойчивого значения, и читать пиктограмму довольно трудно. К тому же этот вид письма крайне несовершенен.

Он непригоден для написания литературных произведений, отвлеченных понятий и многого другого. Но ацтеки, как видно, вполне удовлетворялись выработавшимся у них на протяжении столетий рисуночным письмом. При помощи они записывали размеры дани, получаемой с покоренных племен, вели свой календарь, отмечали религиозные и памятные даты, составляли историческую хронику.

У каждого народа в древние времена имелись предания о своем происхождении и своих народных героях. Предания о происхождении своего народа были и у ацтеков. Они, к примеру, сознавали, что являются поздними пришельцами долины Мехико.

В незапамятные времена, сказано в их преданиях, ацтеки жили где-то очень далеко от долины, на западе Мексики. Они занимали остров, находящийся посреди озера, и переправлялись на материк на легких пирогах. Остров этот называли Астлан. От этого слова пошло и название народа - ацтеки (правильней: астеки - люди из Астлана). В древней ацтекской рукописи имеется изображение этого острова с пирамидой в центре.

В горной пещере недалеко от озера ацтеки обнаружили статую бога Уицилопочтли. Эта чудесная статуя, согласно легенде, имела пророческий даром и давала мудрые советы. Потому ацтеки начали почитать ее. По совету Уицилопочтли они оставили Астлан и отправились странствовать с восемью другими племенами: чичимеками, тепанеками, кулуа, тлас-каланцами и другими.

Пустившись в далекий и опасный путь, ацтеки взяли с собой статую Уицилопочтли и по ее советам выстраивали свой маршрут. Продвигались вперед они довольно медленно, порой по году задерживаясь на каждом новом месте. Тем временем передовые части продолжали поиски новых, более удобных мест и осваивали их, обрабатывали и засевали поля. Ко времени прибытия всего племени на новую стоянку на ней уже созревал урожай кукурузы.

Теперь ацтеками называют народы, которые населяли долину Мехико незадолго до испанского завоевания Мексики в 1521 г. Этот этноним объединяет многие племенные группы, которые разговаривали на языке науатлъи обнаруживали черты культурной общности, хотя имели свои собственные города-государства и царские династии. Среди этих племен главенствующее положение занимали теночки, и ацтеками иногда называли именно этот народ.

Ацтекские города-государства появились на обширном горном плато под названием долина Мехико, где теперь находится столица Мексики. Эта плодородная долина площадью около 6500 кв. км находится на высоте 2300 м над уровнем моря и со всех сторон окружена горами вулканического происхождения, доходящими в высоту до 5 000 м.

Во времена ацтеков своеобразие ландшафту придавала цепь соединяющихся озер с озером Тескоко, самым обширным из них. Озера питались горными стоками и ручьями, и периодические наводнения представляли постоянную проблему для населения, проживавшего на их берегах. Вместе с тем озера давали питьевую воду, создавали среду обитания рыб, водоплавающих птиц и млекопитающих, а лодки были удобным средством передвижения.

Основная пища ацтеков это кукуруза, бобы, тыква, многочисленные разновидности стручкового перца чили, помидоры и другие овощи, а также семена чиа и амаранта, различные фрукты из тропической зоны и колючий грушевидный кактус нопаль, растущий в полупустынях. Растительная пища дополнялась мясом одомашненных индюков и собак, дичью, рыбой. Из всех этих компонентов ацтеки готовили очень питательные и полезные тушеные блюда, каши, соусы. Из зерен какао они готовили душистый пенистый напиток, который предназначался для знати. Из сока агавы готовили алкогольный напиток пульке.

Агава давала также древесное волокно для выделки грубой одежды, веревок, сетей, сумок и сандалий. Более тонкое волокно получали из хлопка, который культивировали за пределами долины Мехико и ввозили в столицу ацтеков. Носить одежду из хлопчатых тканей могли лишь знатные люди. Мужские головные уборы и набедренные повязки, женские юбки и блузки нередко покрывали замысловатые узоры.

Основа хозяйства ацтеков – земледелие. Земледельческая техника их была примитивна. Основным орудием служила деревянная, заостренная с одного конца палка. Подчас такие палки имели у острого конца небольшое расширение чем немного напоминали наши лопаты. Эти палки применяли как для разрыхления почвы, так и при посеве, чтобы делать небольшие ямки, в которые потом бросались зерна. В старинных индейских рукописях часто можно увидеть изображения земледельцев с такой палкой, занимающихся посевом.

Под жарким солнцем Мексики даже эта немудреная техника щедро вознаграждала за труд, если только растения получали достаточно влаги. Потому у ацтеков широко применялось искусственное орошение. Название одной из лагун Мексиканской долины - Чалко (в переводе - Много каналов) - прямо указывает на это.

Любопытной и своеобразной особенностью ацтекского земледелия были плавучие огороды, по-мексикански - чинампа. Такие огороды устраиваются и в наше время на лагунах Чалко и Шочимилко. Сделать чинампу в то время было непросто. На небольшие легкие плоты, построенные из деревянных реек и плетеного тростника, накладывался ил, взятый со дна озера. К илу прибавляли немного земли. В этой плодородной смеси, всегда влажной из-за соприкосновения с водой, растения развивались в особенности быстро и пышно.

Несколько таких плотов, связанных вместе, привязывались к сваям, вбитым в дно озера. Теночтитлан, расположенный на небольшом островке и, следовательно, не имевший достаточного количества земли, был окружен множеством плавучих огородов. На них разводили преимущественно разные огородные растения: помидоры, бобы, тыквы, перец, кабачки, сладкий картофель и разнообразные цветы. Ацтеки очень увлекались разведением цветов. Недаром лагуна Шочимилко, изобиловавшая чинампа, переводится как цветочные сады.

Основной сельскохозяйственной культурой у ацтеков, как и у всех других индейских племен Центральной Америки, была кукуруза, или маис. От ацтеков или других племен Америки европейцы получили какао, табак, помидоры, подсолнечник, разные виды бобов, картофель, тыкву, ананас, ваниль, земляной орех, каучуковое дерево, многие из лекарственных растения, хину, стрихнин, кокаин, в конце концов, множество прекрасных декоративных растений: георгины, бегонии, фуксии, опунцию, кальцеолярию, различные виды орхидей. Не зря многие названия этих растений взяты из индейских языков, к примеру, шоколад или томат- искаженные ацтекские слова чоколатлъ и томатлъ.

Ни одного из возделываемых американскими индейцами растений до заселения американского континента белыми не знали ни в Европе, ни в Азии, ни в Африке. Знакомство с этими сельскохозяйственными культурами и освоение их более чем удвоило пищевые ресурсы Старого Света. В распоряжении ацтекских земледельцев были также такие культуры, как чия- растение, зерна которого использовали для выделки масла и приготовления освежающего напитка; ямс- растение со съедобными крахмалистыми клубнями; камоте- растение из семейства вьюнковых, корень которого употребляют в пищу.

Из областей с более жарким и влажным климатом они ввозили бобы какао, ананасы и ваниль. Агава использовалась в домашнем хозяйстве ацтеков в основном из-за своего сока. Из него путем брожения готовили крепкий напиток - октли. На плантациях нопального кактуса ацтеки усердно разводили кошениль - маленькое насекомое, дававшее прекрасный краситель для тканей темно-малинового цвета.

Землю у ацтеков обрабатывали мужчины. В первое время, когда ацтекское общество не знало еще классов, племенной совет распределял землю между родами. Внутри рода земля делилась между семьями пропорционально числу едоков. Когда умирал глава семьи, обработкой участка занимались его сыновья. Если он не имел потомства или на протяжении двух лет не засевал своих полей, участок передавали новому владельцу.

Со временем, при появлении в ацтекском обществе классов, положение изменилось. Специальные участки начали предназначаться для содержания правителя племени и жрецов. Эти земли обрабатывались, конечно, не ими, а простыми членами племени и частично рабами. Богатые и знатные захватывали себе более плодородные и обширные участки. Бедные не могли прокормить себя и свою семью на отведенных им клочках земли и были вынуждены идти в кабалу к богачам.

Из живности, которая была у ацтеков, следует назвать индюков. Об этой птице европейцы узнали лишь после открытия Америки. Собак ацтеки разводили в основном ради мяса, считавшегося лакомством. Есть основания считать, что ацтеки разводили также гусей, уток и перепелов. Широко было развито пчеловодство. Мед употребляли в пищу не только богатые, но и средние по достатку семьи.

Важным источником мяса была охота. Ацтеки славились как искусные охотники и меткие стрелки. Охотились они с помощью лука со стрелами и разного рода ловушек. Были им известны и простейшие приспособления для метания копья, и выдувные трубки для метания глиняных шариков. Люди, жившие на берегах озер, занимались также и рыболовством.

Хотя основные орудия труда у ацтеков были каменные и деревянные, в те времена начинался постепенный переход к изготовлению металлических орудий. Ацтекам была известна медь - ее взимали в качестве дани с покоренных племен. Соединяя ее с оловом, древние металлурги получали сплав, близкий к бронзе. Из него делали топоры, ножи, тесла, разные украшения, а также зубчатые наконечники копий. Медные орудия применяли в основном при обработке дерева. Но и медные, и бронзовые предметы, постепенно входившие в употребление, не вытеснили еще орудий из камня и имели относительно небольшое значение.

Сохранившиеся до наших дней произведения древнемексиканской культуры показывают, какого совершенства в обработке камня достигли ацтеки, пользуясь при этом каменными орудиями. Такого рода памятников найдено немало. Ацтекские гранильщики превращали куски обсидиана, горного хрусталя, нефрита, лунного камня, опала, аметиста в замечательные скульптурные изображения.

Большого успеха достигли ацтеки в обработке золота и серебра. Не зря все испанские завоеватели единодушно восхищались изумительными ювелирными изделиями ацтекских мастеров. Один из испанских историков написал о мексиканских ювелирах: «Они превосходят ювелиров Испании, поскольку могут отлить птицу с движущимся языком, головой и крыльями или обезьяну с подвижной головой, языком, ногами и руками, а в руку вложить игрушку, так что может показаться, словно она танцует с ней. Больше того, они берут слиток, половина которого из золота, а половина из серебра, и отливают рыбу со всеми ее чешуйками, при этом одна чешуйка из золота, а другая - из серебра».

К сожалению, до наших дней сохранилось очень небольшое число ацтекских изделий из золота. Большая часть их была переплавлена в слитки испанскими завоевателями. Уцелевшие от варварских рук испанцев ювелирные вещи ацтеков являются гордостью нескольких крупнейших музеев мира. По рисункам и описаниям процесса литья, сохранившимся в ацтекских рукописях, мы имеем возможность представить себе труд индейских металлургов и ювелиров.

Из мелкозернистой глины лепилась модель украшения и покрывалась тонким слоем воска, поверх которого налеплялась глина. При нагревании формы воск выплавлялся и в ней образовывалась полость, в точности воспроизводящая конфигурацию модели. Расплавленное золото или серебро вливалось в специально сделанное верхнее отверстие. Оно заполняло все пустоты формы. Теперь оставалось только подождать, пока металл застынет, чтобы извлечь из формы отливку. Потом ее шлифовали, а для придания блеска погружали в ванну из квасцов.

На самом деле процесс этот был в значительной степени сложней. Основная трудность заключалась в создании вокруг восковой модели прочной, жаростойкой оболочки, которую бы не разрушил расплавленный металл. Хрупкую восковую модель как бы облекали в тонкий, но невероятно прочный керамический чехол, который предохранял от образования пригара, шероховатостей, оспенной поверхности. Это достигалось подбором соответствующих сортов глины и песка, строгим температурным режимом заливки, искусством изготовления формы. Всем этим в совершенстве владели древние ацтекские металлурги. Глаза заменяли им точные приборы, которыми пользуются сейчас литейщики.

Весьма разнообразны и красивы были гончарные изделия мексиканских мастеров. Каждое племя, зачастую даже отдельное селение, изготавливало свои, особой формы глиняные сосуды, имевшие также разные орнаменты. Сосуды лепили «от руки», так как гончарный круг не был известен древним жителям Мексики. В особенности славились своей характерной, богато орнаментированной керамикой Тласкала и Чолула. Сосуды из Чолулы, украшенные изображениями людей, богов, животных и растений, были самыми ходовыми предметами при меновой торговле. Недаром археологи находят их во время раскопок во всей Южной Мексике и в значительной части Центральной Америки.

Высоко ценили у ацтеков и ткацкое ремесло. Их ткани отличались сложными и красивыми рисунками, играли яркими красками. Ацтекские мастера могли придавать тканям вид бархата, парчи, разнообразных мехов. К сожалению, разрушения, произведенные временем, а впоследствии - испанскими завоевателями, очень велики. Сохранилось не много образцов этих чудесных тканей, и мы знаем о них большей частью по описаниям и рисункам.

Связанное с ткачеством другое ацтекское ремесло - составление узоров из перьев - было настоящим искусством. Мастер брал самые различные по окраске перья и составлял из них довольно сложные узоры. Потом стержни этих перьев в определенном порядке или прикрепляли к сетчатой ткани в местах скрещения нитей, или попросту наклеивали на хлопчатую ткань. Таким способом изготавливали знаменитые плащи из перьев и пышные головные уборы вождей, которые так поразили испанских завоевателей. Такой же перьевой мозаикой, изображавшей разных животных или воспроизводившей геометрические узоры, часто украшали щиты знатных воинов.

В изделиях из перьев поражало удивительно гармоничное сочетание цветов и оттенков. Трудно было поверить, что это не произведение живописи - до такой степени совершенен был подбор красок. Изделиями из перьев в особенности славился Теночтитлан. Своеобразное ремесло мастеров перьевой мозаики сохранилось до нашего времени. Мексиканские мастера и сейчас умеют создавать с помощью перьев красивые пейзажи и забавные бытовые картинки.

Ацтеки носили одежду, по которой возможно было почти безошибочно определить род занятий и состоятельность человека «с одного взгляда». Люди в скромных белых одеждах - это земледельцы. Более состоятельные опоясывали себя широкими кушаками с густой бахромой и красивой вышивкой. Меховую одежду и шерстяные ткани носили лишь очень богатые. Знатные лица щеголяли в плащах из перьев - легких, теплых и чрезвычайно изящных. Черные мантии были принадлежностью жрецов. Хотя, их можно было узнать и по следам самоистязаний - изодранным ушам и запекшейся крови на голове. Ацтекские женщины ходили с распущенными волосами, ниспадавшими на плечи.