Договор между ссср и великобритании. Переговоры в Лондоне и англо-советский договор - Дипломатия в годы войны (1941–1945) Англо советский договор

Переговоры в Лондоне и англо-советский договор

Правительства США и Англии еще в начале марта 1942 года хорошо знали об огромных масштабах предстоящих боев на советско-германском фронте. При этом они признавали, что на восточном фронте решается исход войны. В беседе с советским послом Черчилль подтвердил, что, согласно информации, которой он располагает, Гитлер готовит весной сильный удар против Советского Союза. На восток, сказал он, идут бесконечные поезда с войсками. Есть много и других симптомов. «Вам придется, – признал он, – выдержать страшную атаку. Мы должны вам помочь, чем только можем» .

Однако именно этого и не было сделано, хотя союзники СССР имели реальные возможности начать вторжение в Западную Европу весной 1942 года. Посольство СССР в США сообщало в Москву, что в то время американцы располагали полуторамиллионной армией, а в Англии бездействовала двухмиллионная армия. В этом документе подчеркивалось: «Если… имеются средства для переброски американских войск на Ближний Восток, на Север Ирландии и в Мурманск, как Рузвельт предлагал, то почему бы не использовать эти средства для более серьезной цели? Если Америка еще не готова принять участие в военных операциях, то американские войска могли бы быть отправлены для защиты Великобритании, с тем чтобы английские войска переправились через Канал на континент» .

В результате бездействия союзников гитлеровской армии удалось не только избежать катастрофы, но и перейти весной 1942 года в новое наступление, дойти на юге до берегов Волги. К лету 1942 года на советско-германском фронте было сосредоточено 237, а к осени – 266 вражеских дивизий.

В этот период вопрос о втором фронте встал с новой силой. Его значение хорошо понимали и в Англии, и в США. Характерной для настроений английской общественности являлась реакция в Англии на речь советского посла Майского в Лондоне при вручении советских орденов английским летчикам. В этой речи советский посол говорил о необходимости укрепления наступательного духа союзников. «Союзникам не помогут, – отмечал он, – никакие, даже самые грандиозные цифры их потенциальных человеческих, индустриальных и естественных ресурсов, если они не будут мобилизованы с быстротой, соответствующей требованиям современной войны, и если союзники не научатся в решающий момент на решающем участке концентрировать силы, превосходящие силы противника». Призывая к быстрейшей организации крупных военных операций на Западе, советский посол заявил в заключение своей речи: «Важно лишь то, чтобы вся работа штабов была проникнута одной мыслью, одним лозунгом – 1942 год, а не 1943» .

Речь Майского была помещена под крупным заголовком во всех ведущих английских газетах. «1942 год, а не 1943!» – стал популярнейшим лозунгом среди англичан.

Центральное место в англо-советских переговорах весной 1942 года также заняло обсуждение возможностей открытия второго фронта в Европе в 1942 году. 20 мая в Лондон прибыла советская делегация во главе с В.М. Молотовым. На переговорах с Черчиллем народный комиссар поставил вопрос, «могут ли союзники Советского Союза, и в первую очередь Великобритания, оттянуть с нашего фронта летом и осенью 1942 года хотя бы 40 германских дивизий и связать их боями в Западной Европе. Если это будет сделано, – сказал нарком, – тогда вопрос разгрома Гитлера был бы решен в 1942 году» .

Перечислив ряд условий и оговорок, Черчилль заявил, что английское правительство рассчитывает произвести эту операцию в 1943 году, когда для этой цели как Англия, так и США будут располагать от одного до полутора миллионов американских и английских войск, и далее сказал, что «различий во взглядах обоих правительств на этот вопрос не имеется» . Он всячески преувеличивал «технические» трудности, которые якобы стояли на пути организации крупного десанта на Европейский материк, и никаких гарантий в этом отношении не давал. Он предложил обсудить вопрос об открытии второго фронта после возвращения советской делегации из Вашингтона. В то же время Черчилль цинично заявил, что благополучие Великобритании «зависит от сопротивления Советской Армии» .

Важное место в англо-советских переговорах занял вопрос о союзном договоре между СССР и Великобританией. Решающая роль Советского Союза в войне, необходимость укрепления союзнических отношений, позиция английской общественности – все это привело к тому, что Черчилль весной 1942 года проявил некоторую, по крайней мере внешнюю, склонность к положительному решению вопроса о признании западных границ Советского Союза. Он направил послание Рузвельту, в котором писал: «Возрастающая серьезность войны заставила меня прийти к выводу, что принципы Атлантической хартии не следует истолковывать таким образом, будто они лишают Россию границ, которые она занимала, когда на нее напала Германия. Это было основой, на которой Россия присоединилась к хартии, и я полагаю, что русские, заняв эти районы в начале войны, провели суровый процесс ликвидации враждебных элементов в прибалтийских государствах и т. п. Поэтому, надеюсь, вы сможете предоставить нам свободу рук для подписания договора, которого Сталин желает как можно скорее» . Черчилль сообщил также Сталину о своем послании Рузвельту с просьбой «одобрить подписание между нами соглашения относительно границ России по окончании войны» .

Однако в представленном англичанам в ходе переговоров проекте договора не содержалось положений о признании западных границ СССР. Так, ссылаясь на свои обязательства по англо-польскому договору, английские представители отказывались признать воссоединение Западной Украины и Западной Белоруссии с УССР и БССР . Такая позиция английского правительства, поддержанная правительством США, могла лишь усложнить всю проблему западных границ СССР в целом, и поэтому английский проект не был принят советской делегацией.

Ставя перед собой главной задачей укрепление советско-англо-американского союза и стремясь к быстрейшему решению неотложных задач совместной войны против фашизма, Советское правительство сочло возможным принять новый английский проект, по которому вопросы территориального порядка вообще не включались в договор. Это, разумеется, нисколько не означало изменения позиции СССР по вопросу о его западных границах. Как во время лондонских переговоров, так и после них Советское правительство неоднократно заявляло о незыблемости советских государственных границ, нарушенных вероломным нападением гитлеровской Германии.

В результате англо-советских переговоров вместо предполагавшихся ранее двух договоров (о союзе и взаимопомощи в войне и отдельно – о послевоенном сотрудничестве) было решено подписать один договор, объединив в нем как обязательства, относящиеся к войне, так и обязательства, относящиеся к послевоенному времени.

Подписанный 26 мая 1942 г. договор между СССР и Англией о союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны состоял из двух частей. Первая часть касалась взаимоотношений СССР и Великобритании в период войны. В соответствии с ней стороны взаимно обязались оказать друг другу военную и другую помощь и поддержку всякого рода в войне против Германии и всех тех государств, которые связаны с ней в актах агрессии в Европе, а также не вступать ни в какие переговоры с гитлеровским правительством или любым другим правительством, состоявшим в блоке с фашистской Германией, если на это не будет согласия договаривающихся сторон.

Вторая часть договора определяла взаимоотношения между СССР и Англией в послевоенный период. Стороны договорились сотрудничать между собой в послевоенный период для сохранения мира и сопротивления агрессии. Договор был заключен на двадцать лет. Он явился важной политической вехой в развитии англо-советских отношений. Договор был встречен с широким одобрением как в Советском Союзе, так и в. Англии .

Было немало и других вопросов в англо-советских отношениях, которые были рассмотрены в ходе переговоров в Лондоне.

Хотя английские поставки в Советский Союз стали постепенно возрастать, Англия сплошь и рядом не выполняла своих обязательств по протоколу московской конференции, и Красная Армия битву под Москвой осенью и зимой 1941 года вела без какой-либо существенной поддержки со стороны союзников. Как свидетельствует справка НКВТ СССР о выполнении Англией обязательств по московскому протоколу за октябрь, ноябрь и декабрь 1941 года, «из 800 самолетов, которые Англия должна была поставить за эти месяцы в Советский Союз, фактически было доставлено 669, танков – 487 вместо 1000, а танкеток – 330 вместо 600». На это было обращено внимание английского правительства.

В целом победы Красной Армии зимой 1941 года явились благоприятной предпосылкой для дальнейшего развития советско-английских отношений. В начале 1942 года был подписан договор о союзе между СССР, Великобританией и Ираном, расширялись политические и экономические связи Советского Союза с некоторыми английскими доминионами, развивалось сотрудничество в области взаимной информации. Непрерывно расширялась деятельность различных обществ англо-советской дружбы. Огромной популярностью пользовались недели дружбы между СССР и Великобританией, проводившиеся во многих английских городах по инициативе друзей Советского Союза.

Московские переговоры о двух договорах (взаимопомощи между СССР и Англией и о послевоенном устройстве мира), происходившие во время визита Идена в СССР в декабре 1941 г., не были закончены ввиду вскрывшихся между сторонами разногласий по второму договору. Продолжение переговоров должно было состояться в Лондоне. В результате в январе - марте 1942 г. между Иденом и мной произошел ряд встреч, на которых мы пытались прийти к какому-либо соглашению. Однако темп переговоров оказался довольно медленным, что объяснялось двумя главными причинами: правительственным кризисом в Англии и трудностью преодоления расхождений по содержанию самого договора.

Правительственный кризис возник в связи с теми военными неудачами, которые Англия имела в начале 1942 г. Особенно сильное волнение в стране вызвал прорыв немецких линкоров «Шангорста» и «Гнейзенау» через Ла-Манш и Па-де-Кале (12 февраля) и падение Сингапура (15 февраля). В моей записи от 18 февраля 1942 г. говорится:

«17-го я был в парламенте. Черчилль выступал по поводу падения Сингапура. Он выглядел плохо, был раздражителен, обидчив, упрям. Депутаты были критичны, взвинчены. Встречали и провожали Черчилля плохо. Никогда еще я не видал ничего подобного… После выступления премьера стало ясно: генеральные дебаты в парламенте неизбежны. Спорили: когда? Черчилль опять упирался. Решено: на будущей неделе. Мое общее впечатление: кризис быстро назревает.

Вчерашнее заседание показало, что волна недовольства высока. Если Черчилль будет дальше упорствовать, она может перехлестнуть через него. Думаю, Черчилль уступит и пойдет на компромисс.

Кто возможные наследники Черчилля в случае его отставки? Широко котируются два имени: Иден и Криппс. Иден давно уже котируется. Звезда Криппса феерически взлетела сейчас (после возвращения из Москвы, где он был британским послом. - И.М.). Причины: широкий обыватель уверен, что Криппс «приносит счастье» (недаром же Россия, где он был послом, вступила в войну!), потом он прогрессивен, умен, оратор, а главное - делает ставку на выигрышную карту - СССР. Кроме того, он вне партий, а партийные махинации всем осточертели … Прочна ли, однако, популярность Криппса? Сомневаюсь. Но не сомневаюсь в том, что, если бы сейчас произошла реконструкция правительства, он мог бы стать премьером или хотя бы членом военного кабинета.

Лично я за Черчилля как премьера. Он надежен как враг Германии; он волевой человек: сам правит. Ни Криппс, ни Иден не достаточно сильны для того, чтобы править страной в столь бурные времена».

Спустя несколько дней после того, как были написаны приведенные строки, действительно произошла реконструкция правительства: несколько министров-чемберленовцев было выведено, несколько новых министров-черчиллевцев было назначено. Черчилль остался премьером, Криппс стал членом военного кабинета и лидером палаты общин (важный пост в английской парламентской иерархии). В итоге правительственный кризис был преодолен, а положение Черчилля вновь укрепилось.

Как бы то ни было, но и началу марта 1942 г. первая причина медлительности переговоров о договоре (правительственный кризис) была устранена. Однако оставалась вторая и более серьезная - это расхождение сторон по самому содержанию договора.

Сталин требовал, чтобы Англия уже сейчас признала советские границы 1941 г. (т.е. с включением Прибалтики, Бессарабии, Западной Украины и Западной Белоруссии). Британская сторона, напротив, вопрос о границах хотела отложить до конца войны.

8 апреля Иден предложил, чтобы для завершения переговоров и подписания договора в Лондон приехал советский нарком иностранных дел В.М.Молотов. Нарком, однако, ответил, что «в настоящее время он не может покинуть Москву» и что мне поручается довести вопрос о договоре до конца. Иден воспринял отказ Молотова довольно болезненно, но переговоры продолжал, хотя и без большого энтузиазма. В конце апреля Молотов вдруг совершенно неожиданно телеграфировал, что он принимает приглашение британского правительства и будет в Лондоне в мае. Я не знал причины этой перемены планов наркома и только во время его пребывания в Англии выяснилось, что решающую роль в этом сыграл Рузвельт.

Дело было в том, что в связи с разногласиями по вопросу о Договоре американский президент вступил в непосредственный контакт со Сталиным. Президента интересовали и многие другие проблемы, связанные с войной. Его идея состояла в том, чтобы лично встретиться со Сталиным и в порядке дружеского обсуждения урегулировать все спорное, что стояло между обеими сторонами. Впоследствии M.M.Литвинов, бывший тогда советским послом в Вашингтоне, мне рассказывал, что, по его впечатлению, Рузвельту хотелось беседовать со Сталиным с глазу на глаз, без Черчилля.

Это впечатление M.M.Литвинова подтверждается и моим собственным опытом. 2 февраля 1942 г. один из близких советников Рузвельта, Аверелл Гарриман, прилетел в Лондон и пригласил меня на завтрак, который состоялся 5 февраля. Мы были вдвоем, и Гарриман прямо поставил мне вопрос, нельзя ли было бы устроить свидание Рузвельта со Сталиным? Гарриману известно, что Рузвельт хочет такого свидания, - хочет ли его Сталин? В качестве места возможной встречи Гарриман предлагал либо Исландию, либо район Берингова пролива.

Я сообщил о разговоре с Гарриманом в Москву и получил оттуда ответ, что Сталин считает свидание с Рузвельтом желательным, однако ввиду напряженного положения на фронте он не может покинуть СССР и предлагает встретиться в Архангельске или Астрахани. Я передал ответ Москвы Гарриману. К тому моменту «Шарнгорст» и «Гнейзенау» уже прорвались в Северное море, и Гарриман заявил, что при таких обстоятельствах Исландия и Архангельск как место встречи отпадают, до Астрахани для Рузвельта слишком далеко, остается только одна возможность - район Берингова пролива. Но этот район не устраивал Сталина. В итоге встреча не состоялась .

От всего рассказанного у меня осталось впечатление, что Рузвельт действительно хотел повидаться со Сталиным один на один, без Черчилля. В послании от 12 апреля Рузвельт писал:

«Возможно, если дела пойдут хорошо, как мы надеемся, мы с Вами сможем провести несколько дней вместе будущим летом близ нашей общей границы возле Аляски. Но пока я считаю крайне важным с военной и других точек зрения иметь что-то, максимально приближающееся к обмену мнениями. Я имею в виду весьма важное военное предложение, связанное с использованием наших вооруженных сил таким образом, чтобы облегчить критическое положение на Вашем Западном фронте. Этой цели я придаю огромное значение. Поэтому я хотел бы, чтобы Вы обдумали вопрос возможности направить в самое ближайшее время в Вашингтон г-на Молотова и доверенного генерала» .

Такова была предыстория визита Молотова в США. Ну, а раз он отправлялся в Вашингтон, естественно было по дороге заехать в Лондон. Отсюда последовало и неожиданное изменение планов наркома.

Тем временем, в порядке подготовки предстоящих переговоров Молотова с Иденом, около 1 мая я вручил Форин оффис наши контрпредложения по договору, из которых вытекало, что советская сторона вопрос о советско-польской границе считает подлежащим компетенции только СССР и Польши. Имелось в них и одно новое предложение: британское правительство в протоколе должно было санкционировать заключение Советским Союзом пактов взаимопомощи с Финляндией и Румынией.

Итак, я стал ждать прибытия наркома иностранных дел в Лондон. В условиях войны это была далеко не простая операция. Мы были предупреждены, что нарком полетит на самолете прямым путем из Москвы в Шотландию, где он должен будет приземлиться на аэродроме в Данди. Встречать советского наркома туда выехало в специальном поезде довольно многочисленное общество: британскую сторону возглавлял постоянный товарищ министра иностранных дел А.Кадоган, которого сопровождали несколько гражданских и военных представителей; с советской стороны кроме меня среди встречающих были торгпред Борисенко, начальник военной миссии адмирал Харламов, а также советский посол при эмигрантских правительствах в Англии А.Е.Богомолов.

Наш поезд прибыл в Данди и был поставлен на запасный путь. Мы полагали, что советский самолет прибудет на следующее утро (самый полет должен был происходить ночью), но к вечеру пришло сообщение из Москвы, что ввиду нелетной погоды на том конце вылет наркома откладывается на завтра. На другой день к вечеру опять пришло сообщение: в Москве погода нелетная. На третий день погода в Москве прояснилась, но зато, как назло, погода на английском конце оказалась нелетной. То же самое случилось и на четвертый день.

Такая игра погоды в прятки продолжалась около недели. Общество встречающих скучало, томилось, в виде развлечения ездило по окрестностям, но не покидало Данди.

Между тем специальный поезд из Лондона, стоявший на запасном пути и населенный какими-то необычными персонажами, в том числе иностранцами, не мог не привлечь внимания железнодорожного персонала. Скоро ему стало известно назначение нашего поезда. Это еще больше возбудило всеобщее любопытство. Город Данди не очень большой, все там друг друга знают, и всякие «новости» среди жителей распространяются с необыкновенной быстротой. Не удивительно поэтому, что на пятый или шестой день после нашего прибытия в Данди перед вагонами специального поезда появился мэр города, в официальном костюме и с цепью на шее, для того чтобы приветствовать от имени населения «его превосходительство посла союзной державы». Мэра сопровождало несколько муниципальных советников. Я пригласил депутацию города в вагон и, поблагодарив за внимание, угостил чаем с печеньем. Но когда депутация удалилась, мы устроили «военный совет» и решили, что так дальше продолжаться не может. Очевидно, цель прибытия поезда стала секретом полишинеля, и это могло поставить под угрозу безопасность полета Молотова из СССР в Англию. Вывод, который мы сделали отсюда, сводился к тому, что на следующее утро весь поезд с его обитателями вернулся в Лондон. Перед отъездом был распущен слух, что визит советского наркома отменен. Для встречи Молотова на месте были оставлены только два человека: В.Н.Павлов, переводчик Молотова, который прибыл в Англию заранее, и один чиновник Форин оффис, еще не ходивший в высоких чинах.

Молотов прилетел в Англию 20 мая. Я выехал встретить его по дороге от Данди до Лондона. Где-то на середине пути я пересел из поезда, шедшего на север, в поезд, шедший на юг, где находились советский нарком и сопровождающие его лица, в том числе «доверенный генерал», о котором Сталина просил Рузвельт. По дороге, в вагоне, я вкратце информировал Молотова о положении дел в Англии и, между прочим, предупредил его, что наш проект договора имеет мало шансов на одобрение британской стороной. Нарком был явно недоволен моим сообщением, но вслух бросил:

Посмотрим!

Перед самым Лондоном советских гостей встретили Иден и Кадоган и отвезли их в Чекерс, где наркому была отведена официальная резиденция. Это было символом почета. В загородной резиденции премьера останавливались только наиболее высокие посетители из других стран.

В тот же вечер Черчилль устроил в Чекерсе в честь советской делегации большой обед с участием многих членов правительства, а после обеда он увел Молотова, Идена и меня в свой кабинет и приступил к разговорам. Мы были только вчетвером. Роль переводчика выполнял я. В кабинете премьера мы просидели часа два. Хорошо помню, что Черчилль, стоя у большого глобуса, с увлечением и горячностью подробно рассказывал, как Англия до сих пор вела войну и каковы ее расчеты на будущее. Иллюстрируя свои слова на глобусе, он особенно подчеркивал мужество и решимость Англии - этих маленьких островов, составляющих почти микроскопический кусочек суши среди огромных континентов и безграничных океанов, - сопротивляться союзу трех великих держав, ставших на путь мировой агрессии.

И вот, - восклицал Черчилль, - прошло два года, мы уцелели и не только уцелели, но и набираем силы, крепнем, рассчитываем на победу! Это похоже на настоящее чудо!

О том, что Британские острова поддерживала гигантская империя, премьер предпочитал умалчивать. Мало говорил он и о помощи со стороны США.

Касаясь предстоящих переговоров о договоре, Черчилль несколько таинственно заметил, что, если не удастся достичь соглашения по имеющимся текстам (английскому и советскому), он, возможно, сделает какие-то альтернативные предложения.

На следующий день начались формальные переговоры с Иденом в Форин оффис. С Молотовым кроме меня были еще Соболев и переводчик Павлов. Идена сопровождала группа работников министерства во главе с Кадоганом.

Между сторонами оказались крупные разногласия, особенно по вопросу о Польше: мы настаивали на признании советско-польской границы, какой она была до 22 июня 1941 г., а англичане непременно, хотели оставить решение этого вопроса до мирной конференции после окончания войны. Они возражали также против англо-советского протокола, санкционирующего заключение Советским Союзом пактов взаимопомощи с Финляндией и Румынией. Имелись и другие пункты расхождения.

Еще два заседания прошли в бесплодных спорах, не приведя ни к какому соглашению. На четвертом заседании Иден, констатировав, что по имеющимся проектам договоров, видимо, трудно достигнуть единодушия, положил на стол совсем новый документ. Это и были те альтернативные предложения, о которых Черчилль упоминал во время нашего первого вечернего разговора.

Реакция советской стороны была резко отрицательная: альтернативные предложения совершенно обходили вопрос о границах СССР. Телеграмма с текстом предложений была послана в Москву.

И вдруг из Москвы пришел неожиданный ответ: советской делегации предписывалось снять все свои прежние предложения и вести дальнейшие переговоры на базе нового английского проекта.

Не знаю, что заставило Сталина так круто изменить свою позицию, но, как бы то ни было, поворот был сделан. На основе альтернативных предложений уже нетрудно было договориться об окончательной редакции договора. 26 мая в торжественной обстановке, в кабинете Идена, в присутствии Черчилля, Эттли и Синклера (трех лидеров-партий, составлявших правительственную коалицию), при огромном стечении фотографов и кинооператоров, договор был подписан Молотовым и Иденом. Он носил наименование «Договор о союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны».

В первой части, заменившей собой соглашение 12 июля 1941 г. о военной взаимопомощи, говорилось о том, что обе стороны на протяжении войны оказывают друг другу военную и всяческую иную помощь в борьбе против гитлеровской Германии и ее европейских сообщников, а также обязываются не вести с ними переговоров иначе, как по общему согласию.

Во второй части, которая должна была оставаться в силе 20 лет, устанавливались основные принципы послевоенного сотрудничества СССР и Англии. В ст. 3 обе стороны заявляли о своем желании объединиться с другими единомышленными государствами в принятии общих мер в целях обеспечения мира и сопротивления агрессии. В ст. 4 они гарантировали взаимную помощь в случае, если одна из сторон будет вновь вовлечена в войну с Германией или ее союзниками. В ст. ст. 5–7 стороны обязывались не участвовать в коалициях, направленных против одной из них, а также не стремиться к территориальным приобретениям для самих себя и не вмешиваться во внутренние дела других государств.

Как видим, этот договор совершенно не касался вопроса о границах. И все-таки он имел в тогдашней обстановке очень большую ценность - военную и политическую. Он был ратифицирован Советским Союзом 18-го и Англией 24 июня и вошел в силу после обмена ратификационными грамотами 4 июля 1942 г.

Напомним, что Криппс был исключен из лейбористской партии за проповедь единого фронта в рабочем движении. В период работы в Москве в качестве британского посла и затем в Лондоне в качестве члена военного кабинета Криппс официально считался беспартийным.

«Переписка…», т. II, стр. 20.

26 мая 1942 года в Лондоне был заключен договор между СССР и Англией «О союзе в войне против гитлеровской Германии и ее союзников в Европе и о сотрудничестве и взаимопомощи после войны». Стороны обязались оказывать друг другу взаимную помощь в войне. Статьи договора, посвященные послевоенному периоду, предусматривали сотрудничество СССР и Англии в деле сохранения безопасности и экономического процветания в Европе, взаимопомощи в случае нападения Германии или объединившейся с ней страны. Важное значение имела 7-я статья, гласившая: «Каждая из Высоких Договаривающихся Сторон обязуется не заключать никаких союзов и не принимать участия ни в каких коалициях, направленных против другой Высокой Договаривающейся Стороны». Договор заключался сроком на 20 лет.( 7 мая 1955 г. Советское правительство аннулировало этот договор в связи с грубым нарушением его условий Великобританией. )

Во время пребывания в Лондоне советская правительственная делегация поставила вопрос о сроках открытия «второго фронта». Английское правительство, хотя и подчеркивало трудности операции, тем не менее дало заверение, что делается все возможное для подготовки вторжения. Из Лондона советская делегация прибыла в Вашингтон, где в конце мая в Белом доме вопрос о втором фронте обсуждался с Рузвельтом и высшими военными руководителями США. Советская делегация сделала обзор положения на советско-германском фронте и задала вопрос, может ли СССР рассчитывать на активные действия англо-американцев для отвлечения 40 гитлеровских дивизий из СССР. В американской записи беседы далее сказано: «После этого президент спросил генерала Маршалла, достаточно ли ясно ему положение дел и можем ли мы сказать Сталину, что мы готовим второй фронт. «Да»,-ответил генерал. Рузвельт уполномочил советскую делегацию сообщить Москве о том, что второй фронт будет открыт в 1942 г. 12 июня 1942 г. были опубликованы англосоветское и советско-американское коммюнике. В обоих документах содержалось аналогичное торжественное обязательство США и Англии Советскому Союзу: «Была достигнута полная договоренность в отношении неотложных задач создания второго фронта в Европе в 1942 г.»

Ссылаясь на это обязательство, правительство Соединенных Штатов значительно урезало объем предполагавшихся поставок по ленд-лизу Советскому Союзу. Первоначально планировалось отправить в 1943 г. 8 млн. тонн груза. Затем эта цифра была снижена до 4,1 млн. тонн. Рузвельт объяснял советской делегации, что «мы надеемся создать второй фронт в 1942 году, но с каждым судном, которое мы можем отправить англичанам, второй фронт становится ближе к своему осуществлению. Ведь, в конце концов, суда не могут быть одновременно в двух местах и, стало быть, каждая тонна, которую мы можем сэкономить из 4100 тысяч тонн, соответственно улучшит положение дел». Рузвельт указал далее, что общий объем поставбк составит не более 2,5 млн. тонн.

Во второй протокол о поставках по настоянию англо-американцев была включена расплывчатая формулировка о том, что «любая такая программа в конечном итоге носит только предварительный характер и может быть изменена в связи с непредвиденными обстоятельствами, вызванными войной, как в отношении объема самих поставок, так и в отношении транспортных возможностей». Как известно, второй фронт не был открыт ни в 1942 г., ни в 1943 г., а поставки по ленд-лизу, даже урезанные в связи с торжественными обещаниями вторжения в Европу в 1942 г., также не были выполнены.

11 июня 1942 г. в Вашингтоне было подписано соглашение между США и СССР «О принципах, применимых к взаимной помощи в ведении войны против агрессии». Такие соглашения Соединенные Штаты подписывали со всеми странами, получавшими помощь по ленд-лизу. В преамбуле указывалось, что помощь Советскому Союзу оказывается, так как «президент Соединенных Штатов Америки решил, в развитие акта конгресса от 11 марта 1941 года, что оборона Союза Советских Социалистических Республик против агрессии жизненно важна для обороны Соединенных Штатов Америки». В соглашении определялся порядок оказания взаимной помощи в годы войны, а в отношении послевоенного периода по статье 7-й стороны обязались «содействовать взаимно выгодным экономическим отношениям между ними и улучшению мировых экономических отношений, к уничтожению всех форм дискриминации в международной торговле». Это соглашение явилось важной вехой в развитии советско-американских отношений не только во время войны, но предусматривало сотрудничество между СССР и США в послевоенный период. Советское правительство рассматривало его как имеющее предварительный характер, заложившее только основу для будущего соглашения между СССР и США.

Англо-советский договор 1942 — договор между СССР и Великобританией о союзе в войне против гитлеровской Германии и её сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны. Подписан в Лондоне 26 мая 1942 от имени СССР народным комиссаром иностранных дел В. М. Молотовым и от имени Великобритании — министром иностранных дел Антони ИденомАнтони ИДЕН
(12.06.1897 — 14.01.1977)
британский государственный деятель, член консервативной партии Великобритании. В 1940—45 — министр иностранных дел.
(См.: Биографию) . Договор вступил в силу 4 июля 1942 после обмена ратификационными грамотами, произведённого в Москве. Начало переговорам об А.-с. д. 1942 было положено в декабре 1941 в беседах И. В. Сталина и В. М. Молотова с министром иностранных дел Великобритании А. Иденом.

Договор заключён сроком на 20 лет и состоит из двух частей. Первая часть в основном повторяет содержание (см.) и заменяет его. Она предусматривает взаимное обязательство сторон оказывать друг другу военную и другую помощь и поддержку всякого рода в войне против Германии и всех тех государств, к-рые связаны с ней в актах агрессии в Европе, и не вести переговоров или не заключать перемирия или мирного договора с Германией или любым другим государством, являющимся её сообщником по агрессии в Европе, иначе как по взаимному согласию.

Вторая часть договора содержит статьи, определяющие взаимоотношения обеих сторон в послевоенный период, и посвящена сотрудничеству и взаимной помощи после войны. В ней предусматривается также сотрудничество обеих стран с другими Объединёнными нациями при заключении мира и в послевоенный период в целях сохранения мира и сопротивления агрессии. Договаривающиеся стороны согласились работать совместно и сотрудничать после войны в целях организации безопасности и экономич. процветания в Европе, принимать во внимание интересы Объединённых наций в осуществлении указанных целей и действовать в соответствии с двумя принципами: «не стремиться к территориальным приобретениям для самих себя и не вмешиваться во внутренние дела других государств» (ст. 5); «оказывать друг другу после войны всякую взаимную экономическую помощь» (ст. 6). Договор предусматривает принятие мер с целью сделать невозможным повторение германской агрессии и требует немедленной взаимной военной и другой помощи на случай, если одна из договаривающихся сторон в послевоенный период снова окажется вовлеченной в военные действия с Германией или всяким иным государством, связанным с пой в актах агрессии в Европе, в результате нападения этого государства. Договаривающиеся стороны обязались не заключать никаких союзов и не принимать участия ни в каких коалициях, направленных против одной из них.

Заключение А.-с. д. 1942 знаменовало собой новый важный этап в борьбе свободолюбивых народов против гитлеровской Германии и её сообщников. Оно укрепляло антифашистскую коалицию союзных держав, в создании к-рой СССР занимал ведущее положение. СССР ставил своей целью сплочение сил всех миролюбивых государств, чтобы покончить с гитлеровской агрессией и не допустить возрождения агрессивной Германии после войны. В ходе второй мировой войны А.-с. д. 1942 имел важное политич. значение не только для развития англо-советских отношений, по и для дальнейшего развития всей совокупности международных отношений в Европе.

В декабре 1945 английское правительство предложило продлить действие договора с 20 на 50 лет. Оно мотивировало это предложение желанием укрепить дружественные отношения с СССР. Советское правительство положительно отнеслось к этому предложению, но указало, что прежде чем продлить договор, его нужно изменить, освободив от ослабляющих оговорок. В ходе переговоров о пересмотре договора (март — май 1947) обнаружилось, что предложение англ. правительства было манёвром, направленным на введение в заблуждение общественного мнения. Английская сторона упорно не желала включения в новый текст договора статей, к-рые исключали бы участие каждой из договаривающихся сторон во всяких блоках или действиях, направленных против другой стороны. В результате такой позиции англ. правительства переговоры закончились безрезультатно. Переговоры показали, что английские правящие круги «не считают себя заинтересованными в соглашении и сотрудничестве с СССР. Им нужно не соглашение и сотрудничество, а разговоры о соглашении и сотрудничестве, чтобы, сорвав соглашение, взвалить вину на СССР и „доказать" этим невозможность сотрудничества с СССР. Поджигатели войны, стремящиеся развязать новую войну, более всего боятся соглашений и сотрудничества с СССР, так как политика соглашений с СССР подрывает позиции поджигателей войны и делает беспредметной агрессивную политику этих господ» (Сталин, см. Вопросы корреспондента «Правды» и ответы товарища И. В. Сталина, газ. «Правда», 1948, 29 октября, № 303, стр. 1).

Активная роль англ. правительства в создании в 1948 Западного союза и в 1949 Северо-атлантического пакта, целью к-рых является насильственное установление англо-американского мирового господства, свидетельствует о том, что Великобритания отказалась от проведения антиагрессивной политики, осуществлявшейся участниками антигитлеровской коалиции во время второй мировой войны и нашедшей своё отражение в А.-с. д. 1942. Поскольку Северо-атлантический пакт и Западный союз направлены прежде всего против СССР, участие Великобритании в этих агрессивных коалициях находится в противоречии с её обязательствами по А.-с. д. 1942.

Во второй части С.-а. д. (ст. 3—8) устанавливались основные принципы послевоенного сотрудничества СССР и Великобритании. В ст. 3 обе стороны обязывались принять после окончания войны «все меры, находящиеся в их власти, чтобы сделать невозможным повторение агрессии и нарушение мира Германией или любым из государств, связанных с ней в актах агрессии в Европе». В этой же части договора (ст. 4) содержалось обязательство о взаимной помощи в послевоенный период, если одна из сторон снова окажется вовлеченной в военные действия с Германией или ее союзниками.

С.-а. д. обязывал обе стороны «работать совместно в тесном и дружеском сотрудничестве после восстановления мира в целях организации безопасности и экономического процветания в Европе» и «оказывать друг другу после войны всякую взаимную экономическую помощь» (ст. 5—6).

Стороны взяли на себя торжественное обязательство «не заключать никаких союзов и не принимать участия ни в каких коалициях, направленных против другой Высокой Договаривающейся Стороны» (ст. 7). Предусматривалось, что вторая часть договора остается в силе сроком на 20 лет.

Однако в послевоенный период английское правительство стало на путь создания военно-агрессивных блоков, направленных против СССР и др. миролюбивых государств, и тем самым нарушило принципы и обязательства, предусмотренные договором. Вместе с другими западными державами Англия активно содействовала ремилитаризации Западной Германии.

23 октября 1954 Англия подписала Парижские соглашения (см. Западноевропейский союз), к-рые предусматривали создание западногерманской армии и вступление ФРГ в агрессивный Североатлантический союз (НАТО).

Советское правительство неоднократно обращало внимание правительства Англии на грубое нарушение английской стороной С.-а. д. 1942. В нотах правительству Англии от 20 декабря 1954 и 1 марта 1955 Советское правительство заявляло, что политика восстановления германского милитаризма, зафиксированная в Парижских соглашениях, создает опасность новой войны и противоречит тем целям, ради к-рых был заключен С.-а. д. 1942. В нотах указывалось, что Парижские соглашения несовместимы с С.-а. д. и что ратификация этих соглашений поведет к аннулированию договора.

В связи с тем что Англия ратифицировала Парижские соглашения, С.-а. д. 1942 был аннулирован Указом Президиума Верховного Совета СССР 7 мая 1955 , как утративший силу.

о союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны - подписан в Лондоне 26.V Народным Комиссаром Иностранных Дел СССР В. М. Молотовым и министром иностранных дел Англии А. Иденом. А.-с. д. ратифицирован Верховным Советом СССР 18. VI 1942 и английским королем Георгом VI - 24. VI 1942. Обмен ратификационными грамотами произведен 4. VII 1942 в Москве. Начало переговорам об А.-с. д. было положено в декабре 1941, во время приезда Идена в Москву. Идеи имел ряд бесед с И. В. Сталиным и В. М. Молотовым, причем в опубликованном коммюнике указывалось на единство взглядов обеих сторон на вопросы, касающиеся разгрома Германии и послевоенного устройства. В апреле 1942 английское правительство пригласило Народного Комиссара Иностранных Дел В. М. Молотова посетить Лондон для продолжения переговоров. Во время этой поездки В. М. Молотова и был подписан А.-с. д. В первой части А.-с. д. (ст. 1-2) говорится об оказании друг другу военной и другой помощи не только против Германии, но и против всех государств, "которые связаны с ней в актах агрессии в Европе". Обе стороны обязались не вести переговоров с Германией и ее союзниками "иначе, как по взаимному согласию". Эта часть договора заменила собою англо-советское соглашение 1941 (см.). Во второй части А.-с. д. (ст. 3-8) устанавливаются основные принципы послевоенного сотрудничества СССР и Великобритании "в целях организации безопасности и экономического процветания в Европе". В ст. 3 обе стороны "заявляют о своем желании объединиться с другими единомышленными государствами в принятии предложений об общих действиях в послевоенный период в целях сохранения мира и сопротивления агрессии". В этой же части А.-с. д. содержится обязательство о взаимной помощи в послевоенный период, если одна из сторон снова окажется вовлеченной в военные действия с Германией или ее союзниками (ст. 4). Эта статья А.-с. д. должна оставаться в силе до тех пор, пока обеими сторонами она не "будет признана излишней, ввиду принятия ими предложений, упомянутых в статье 3". Договаривающиеся стороны обязались также "не стремиться к территориальным приобретениям для самих себя и не вмешиваться во внутренние дела других государств", "оказывать друг другу после воины всякую взаимную экономическую помощь", "не заключать никаких союзов и не принимать участия ни в каких коалициях", направленных против другой стороны (ст. 5-7). Часть II А.-с. д. остается в силе сроком на 20 лет и подлежит автоматическому продлению, если одна из сторон не предупредит за 12 месяцев до истечения этого срока о своем желании денонсировать договор. После окончания войны с английской стороны было сделано предложение о продлении А.-с. д. на 50 лет. Отвечая на письмо министра иностранных дел Англии Э. Бевина по этому вопросу, И. В. Сталин писал (22.1 1947), что "раньше, чем продлить этот договор, нужно его изменить, освободив его от оговорок, которые ослабляют этот договор". Литература: Сталин, И. В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. Изд. 5. М. 1946. С. 32-33, 70-74.- Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны. Т. I. [М.]. 1944. С. 116, 235-241, 254-263. - Great Britain. Foreign office. Treaty series. 1941. N 15. London. 1941. 5 p. 1942. №2. London. 1942. 9p.