Теория смысловой регуляции О. Тихомирова. О. Информационная и психологическая теория мышления О.К. Управление мыслительной деятельностью

В последние годы известную популярность приобрела информационная теория мышления, которую, в отличие от многих авторов, мы считаем необходимым ясно отличать от собственно психологической теории мышления. Первая часто формулируется как описание мышления на уровне элементарных информационных процессов и имеет дело прежде всего с неколичественными характеристиками информационных процессов. Смысл информационной теории мышления (например, в работах Саймона и Ньюэлла) заключается в следующем. Главной посылкой объяснения человеческого мышления на уровне обработки информации считается положение, что сложные процессы мышления составляются из элементарных процессов манипулирования символами. В общем виде эти элементарные процессы обычно описываются так: прочтите символ, напишите символ, скопируйте символ, сотрите символ и сопоставьте два символа. Нетрудно заметить, что «элементарные информационные процессы» или «элементарные процессы манипуляции символами» есть не что иное, как элементарные операции в работе счетной машины. Таким образом, требование изучать мышление «на уровне элементарных информационных процессов» фактически расшифровывается как требование объяснить человеческое мышление исключительно в системе понятий, описывающих работу вычислительного устройства.

Основными рабочими понятиями в рамках анализируемой концепции являются: 1) информация, 2) переработка информации, 3) информационная модель. Информация - это, по существу, система знаков или символов; переработка информации - различного рода преобразования этих знаков по заданным правилам («манипулирование символами», как говорят некоторые авторы); информационная модель (или «пространство проблем» в отличие от среды задачи) - сведения о задаче, представленные или накапливаемые (в виде кодового описания) в памяти решающей системы. Представление о том, что в основе поведения мыслящего человека лежит сложный, но конечный и вполне определенный комплекс правил переработки информации, стало, по мнению сторонников информационной теории, как бы положением, дифференцирующим «научный» и «ненаучный» (т. е. допускающий «мистику») подходы.

Что значит мышление психологически? Описывает ли информационный подход действительные процессы человеческого мышления или же он абстрагируется от таких его характеристик, которые как раз и являются наиболее существенными? Ответы на эти вопросы мы извлекаем не из опыта моделирования психических процессов, а из опыта теоретического и экспериментального анализа процессов мышления.

Психологически мышление часто выступает как деятельность по решению задачи, которая определяется обычно как цель, данная в определенных условиях. Однако цель не всегда с самого начала «дана»: даже если она ставится извне, то бывает достаточно неопределенной, допускающей неоднозначное толкование, поэтому целеобразование или целеполагание есть одно из важнейших проявлений деятельности мышления. С другой стороны, условия в которых поставлена цель, не всегда являются «определенными», их еще необходимо выделить из общей обстановки деятельности на основе ориентировки, анализа этой обстановки. Задача как данная цель в определенных условиях должна быть сформулирована. Следовательно, мышление - это не просто решение, но и формирование задачи.

Что входит в условия задачи или с чем имеет дело человек решающий задачу? Это могут быть реальные предметы, наконец, люди, если мы рассматриваем случаи так называемого наглядно-действенного мышления. Это могут быть знаки, если мы рассматриваем случаи речевого мышления. Достаточно ли сказать про речевое мышление человека, что оно «оперирует знаками», чтобы выразить существенные стороны мышления? Нет, не достаточно! Следуя за Выготским, мы выделяем при анализе речевого мышления собственно знак, предметную отнесённость и значение знака. «Оперируя знаками», человек оперирует значениями, а через них в конечном счете предметами реального мира. Таким образом, если мы будем описывать человеческое мышление только как манипулирование знаками, то мы отвлечемся от важнейшего психологического содержания мышления как деятельности реального человека. Именно это и делает информационная теория мышления.

Реальные предметы, или предметы называемые, входящие в условия задачи, обладают такой важной характеристикой, как ценность, разной ценностью обладают также действия с этими предметами, т. е. преобразования ситуации. Существуют разные источники образования ценностей одного и того же элемента ситуации и разные взаимоотношения между этими ценностями. Формальное представление условий задачи (например, в виде графа или перечня знаков), отражая некоторую реальность, отвлекается вместе с тем от таких объективных (заданных субъекту) характеристик условий задачи, как соотношение различных ценностей элементов и способов преобразования ситуации, как замысел составителя задачи. Эти утрачиваемые при формальном представлении характеристики не только реально существуют, но и определяют (иногда в первую очередь) течение деятельности по решению задачи. Таким образом, психологическая и информационная характеристики структуры задачи явно не сов-падают.

Результатом мыслительной деятельности часто являются генерируемые человеком знаки (например, называние плана действий, приводящих к достижению цели), которые, однако, обладают определенным значением (например, воплощают принцип действий) и ценностью. Для решающего задачу человека значение знаков должно сформироваться, а ценность - выступать как оценка.

Объектом психологического анализа мыслительной деятельности человека могут являться: характеристики операционального смысла ситуации для решающего, смысла конкретных попы-ток решения, смысла переобследования, смысла отдельных элементов ситуации в отличие от их объективного значения; характеристики процессов, возникновения и развития смыслов одних тех же элементов ситуации и всей ситуации в целом на разных стадиях процесса решения задач, соотношение невербализованных и вербализованных смыслов различного рода образований в ходе решения задачи; процессы взаимодействия смысловых образований в организации исследовательской деятельности, в определении ее объема (избирательности) и направленности; процесс возникновения и удовлетворения поисковых потребностей; изменение субъективной ценности, значимости одних и тех же элементов ситуации, и действий, выражающееся в изменении их эмоциональной окраски (при константной мотивации); роль меняющейся шкалы субъективных ценностей в организации протекания поиска; формирование, динамика личностного смысла ситуации задачи и его роль в организации деятельности по решению задачи (Тихомиров, 1969).

При решении мыслительных задач человеком такие реальные функциональные образования, как смысл (операциональный и личностный) и ценность объектов для человека, не просто соположены («нейтральны») с информационной характеристикой материала, но непосредственно участвуют в процессах управления деятельностью по решению задачи. Именно этот капитальной важности факт и создает прежде всего качественное своеобразие мыслительной деятельности по сравнению с процессом переработки информации, учёт или неучёт этого факта различает психологическую и информационную теории мышления.

Дифференциация информационной и психологической теорий мышления является необходимым условием развития последней, которая прежде всего должна отразить специфику творческих процессов, обычно отличающихся от рутинных, шаблонных, уже сложившихся. Но разработка собственно психологических проблем мышления не только не закрывает путь для сотрудничества, психологов и кибернетиков, она делает такое сотрудничество продуктивным, так как в настоящее время становится все более очевидным, что и проектирование и функционирование систем «человек - ЭВМ» может быть эффективным только при учете специфики подсистем, т. е, специфики человеческого мышления по сравнению с информационными процессами, реализуемыми автоматами.

ЛИТЕРАТУРА

Тихомиров О. К. Структура мыслительной деятельности человека. М., 1969.

В статье анализируются основные достижения и тенденции развития отечественной психологии мышления второй половины ХХ века, разрабатываемой с позиций деятельностного подхода. Этот подход реализуется в разных формах (первая – С.Л. Рубинштейном и его последователями, вторая – А.Н. Леонтьевым и его последователями). Обобщаются и сопоставляются результаты многолетних циклов теоретических и экспериментальных исследований и обосновывается продуктивность синтеза представлений о мышлении как процессе и как деятельности, полученных в указанных научных школах.

Базируясь на принципе единства сознания и деятельности, авторы указывают на необходимость исследования мышления в контексте различных видов деятельности и утверждают, что развитое мышление должно изучаться как особая, самостоятельная деятельность личности, имеющая многоуровневую психологическую детерминацию – целевую, мотивационно-эмоциональную, смысловую, рефлексивную. Подчеркивается возрастающая роль изучения субъекта мыслительной, и более широко, познавательной деятельности в контексте анализа психического развития (в истории, онтогенезе и актуалгенезе). Это предполагает выявление как общих, так и специфических закономерностей микро- и макрогенеза мышления.

Обосновывается принципиальная ограниченность активно развивающегося информационного подхода, разрабатываемого когнитивными науками, несводимость психологической реальности к моделям, заложенным в системы искусственного интеллекта. Утверждается, что основная особенность мышления как процесса – это его непрерывность, которая является концептуально генетической (недизъюнктивной, недихотомической) в отличие от раздельных циклов функционирования любой компьютерной программы: все стадии мыслительного процесса непрерывно вырастают одна из другой и потому, оставаясь объективно различными, они не отделены друг от друга, а определяются динамикой взаимопереходов интеллектуально-эмоциональных процессов и их продуктов, относимых к разным уровням осознанности и произвольности. Вместе с тем подчеркивается, что в современных условиях мыслительная деятельность, опосредствованная компьютерными технологиями и преобразованная ими, выступает новым значимым объектом психологического исследования – прогресс общества требует существенного прогресса в изучении мышления. Отмечая быстрое распространение естественно-научного редукционизма (физиологического, логико-математического, кибернетического, социологического), авторы призывают к переориентации исследований в области психологии мышления – в первую очередь, предлагая изучать творческие, неалгоритмические, неформализуемые его составляющие (то есть анализировать личностный аспект мышления, определяющий закономерности порождения и функционирования новых потребностей, мотивов, эмоций, оценок, смыслов, целей и способов мыслительной деятельности).

В статье доказывается существенное преимущество методологии деятельностного подхода, его эвристичность и перспективность для раскрытия собственно психологической специфики сложных форм человеческого мышления.

История, основные достижения, недостатки и тенденции развития отечественной и зарубеж­ной психологии мышления подробно освещены в двух обобщающих итого­вых сборниках (Исследования мышле­ния..., 1966) (Основные направления.... 1966) . Отечественная психология мыш­ления представлена в них теориями И.М. Сеченова, И.П. Павлова, Л.С. Выготского. С.Л. Рубинштейна, Д.Н. Узнадзе, П.Я. Галь­перина, П.А. Шеварева, Н.А. Менчинской, В.В. Давыдова и др. Из числа зарубежных были проанализированы следующие те­ории: ассоцианистов, Вюрцбургской школы, О. Зельца, гештальтистов, бихевиористов и необихевиористов, Ж. Пи­аже, А. Валлона, Д. Брунера и др. Наша небольшая по объему статья может быть лишь весьма кратким продолжением указанных сборников. В ней мы рассмо­трим только некоторые из новейших тенденций в развитии психологической науке о мышлении.

В современной психологии мышле­ния возрастающую роль играет проблема субъекта мыслительной, вообще познава­тельной деятельности. В качестве таково­го выступает человечество и внутри него классы, нации, группы, личности. Поэто­му психология мышления все более сбли­жается с социальной и исторической психологией и с психологией личности. Отсюда - проблема психического раз­вития (в истории и онтогенезе) приме­нительно к мышлению: изучение общих (для всех этапов), а не только специфиче­ских (возрастных и т.д.) законов микро- и макро- развития мышления.

Субъект - это всегда субъект деятельности (изначально практической), которая осуществляется на различных уровнях непосредственного и опосред­ствованного общения. Именно в деятельности человеческая психика фор­мируется и проявляется, что обобщенно выражено принципом единства созна­ния и деятельности (принципом дея­тельности, деятельностным подходом т.д.) Данный принцип утверждает необ­ходимость изучения мышления в контексте различных практических (например, профессиональных) видов деятельности (Завалишина, 1979; Корнилов, 1984), а также предусматривает исследование развитого мышления как особой, самостоятельной деятельности. Он реализуется в разных формах. Рассмотрим две из них - наиболее разра­ботанные (первая - С.Л. Рубинштейном и его последователями, вторая - А.Н. Леонтьевым и его последователями).

Мышление как процесс и как деятельность

Конкретизация и реализация прин­ципа единства сознания и деятельнос­ти осуществляется путем выделения в психике двух ее компонентов: психиче­ское как процесс и как его продукт (ре­зультат). В самой деятельности субъекта в качестве главного предмета психо­логического исследования вычленяет­ся психическое как процесс, являющее­ся предельно динамичным, пластичным и гибким уровнем регуляции такой де­ятельности (не она в целом и сама по себе есть предмет психологии, а лишь её психологический аспект). Психика и, в частности, мышление, объективно существуют, прежде всего, как процесс - живой, в высшей степени подвижный, непрерывный, никогда изначально пол­ностью не заданный (не запрограмми­рованный), а потому формирующийся и развивающийся, порождающий те или иные продукты или результаты (образы, понятия и т.д.) в ходе непрерывно из­меняющегося взаимодействия (деятель­ности, поведения, общения и т.д.) индивидов с внешним миром (Брушлинский, 1968, 1970; Процесс мышления... , 1960; Рубинштейн, 1958; Славская, 1968).

Мышление - это социально обуслов­ленный, неразрывно связанный с речью психический процесс самостоятельного искания и открытия человеком сущест­венно нового, т.е. опосредствованного и обобщенного отражения действитель­ности в ходе её анализа и синтеза, воз­никающий на основе практической де­ятельности из чувственного познания и далеко выходящий за его пределы. В таком смысле любое мышление всег­да является хотя бы в минимальной сте­пени продуктивным и творческим, т.е. открывающим нечто существенно но­вое (и потому излишни и неадекватны все термины типа «творческое мыш­ление», «репродуктивное» мышление и т.д.). Имеется в виду новое лишь для данного индивида и (или) также для всего человечества. Оба этих случая можно обобщить в один: открываемое в процессе мышления новое, неизвест­ное, искомое является таковым только по отношению к исходным (предыду­щим) стадиям мыслительного процес­са, лишь частично выводится из них и всегда сохраняет с ними генетические связи. Мышление никогда не является изначально и полностью запрограмми­рованным - в отличие от функционирования любого компьютера (искусствен­ного интеллекта и т.п.), необходимого и существенного средства познавательной деятельности (Брушлинский, 1970, 1979; Мышление: процесс... ,1982).

Основная особенность мышления как процесса - это его специфическая непрерывность, которая является кон­цептуально генетической (недизъюн­ктивной, недихотомической): посред­ством динамических взаимопереходов все стадии мыслительного процесса не­прерывно вырастают одна из другой. Потому, оставаясь объективно различ­ными, они онтически не отделены друг от друга в отличие от раздельных циклов функционирования любой маши­ны и в отличие от элементов математи­ческого множества. Например, психика функционирует абсолютно непрерывно (прежде всего, на уровне бессознатель­ного) от рождения до смерти каждого индивида и, значит, ее нельзя включить или выключить как электрическую цепь и любую другую техническую систему. В таком смысле мышление как процесс является недизъюнктивным, а техни­ка и математические структуры, напро­тив, дизъюнктивны (Брушлинский, 1979, 1983; Мышление: процесс... , 1982).

По этой линии идет все более глубо­кое выявление специфики собственно психологического исследования мыш­ления в отличие от его изучения фор­мальной логикой, кибернетикой, информатикой и т.д. Психология изучает на живых людях по ходу их деятельнос­ти прежде всего мышление как процесс в соотношении с его продуктами, но сами по себе эти продукты (понятия, умозаключения, орудия труда, произ­ведения искусства, обычаи, нравы, со­циальные нормы и т.д.) - вне связей с живым психическим процессом - ис­следует уже не психология мышления, а другие науки - логика, информатика, история культуры, социология, этногра­фия, этика и т.д. По этой причине то, что в философии называется «идеальное», - само по себе не входит в предмет психологии.

Мышление как процесс - это очень существенная сторона психологической реальности, позволяющая все более ор­ганически увязывать психологию мыш­ления с психологией личности. До сих пор сохраняется довольно большой раз­рыв между изучением 1) личностного и 2) операционального аспектов мыш­ления. Второй из указанных аспектов наиболее детально раскрыт в исследо­ваниях Ж. Пиаже, П.Я. Гальперина и др. Связующим звеном между обоими этими планами становится процессуальный аспект мышления. Интеллектуальные операции и умственные действия, со­ставляющие операциональный (наибо­лее разработанный на сегодня) аспект мышления, всегда прерывны (Мышле­ние: процесс..., 1982), и поэтому их де­терминация возможна лишь в составе более широкого, а именно недизъюн­ктивного, непрерывного, т.е. процессу­ального аспекта, в свою очередь всегда включенного в еще более широкий, т.е. личностный план мышления (цели, мо­тивы, способности, рефлексия и т.д.).

Интеллектуальные операции (счет­ные, силлогистические и др.), будучи дизъюнктивными, изначально вторич­ны, производны и менее пластичны по отношению к первичному и предельно пластичному мыслительному процессу (Мышление: процесс... , 1982; Процесс мышления... , 1960; Рубинштейн, 1958). Не операции порождают мышление, а, наоборот, мышление как процесс по­рождает операции, которые затем в него включаются как формы и способы его дальнейшего протекания. Поэтому про­цесс никогда не сводится к системе ин­теллектуальных операций. Любое мыш­ление всегда есть неразрывное единство непрерывного (процесса) и прерывного (операций, продуктов процесса и т.д.).

Мышление как процесс начинается в проблемной ситуации (предшествую­щей задаче). В момент возникновения первой стадии процесса еще почти пол­ностью отсутствует конечная его стадия или конечная ситуация, составляющая будущий (пока неизвестный и потому искомый) продукт или результат мыслительного процесса. Поэтому вначале нельзя телеологически исходить из такого результата как уже готового и зара­нее данного или полностью заданного. В ходе всего процесса мышления этот будущий результат предвосхищается в большей или меньшей степени и пото­му любое мышление всегда есть прогнозирование (Брушлинский, 1970, 1979) и вообще антиципирование (Ломов, 1980) искомого, неизвестного (напри­мер, прогнозирование будущего раз­вития задачи или проблемы). Это не означает, однако, что уже изначально существует вполне определенная ко­нечная ситуация в качестве заранее заданного или чисто наглядного эталона, с которым можно было бы непосредст­венно, сразу и однозначно сличать или сравнивать промежуточные результа­ты мышления. Мысленное предвосхи­щение искомого осуществляется без та­кого эталона. В этом состоит одна из главных особенностей саморегуляции мышления - в отличие от детермина­ции менее сложных процессов, регули­руемых только или преимущественно на основе обратных связей. В процессе прогнозирования решения мыслитель­ной задачи человек сам вырабатывает все более надежные критерии самоо­ценки каждой своей мысли. Такое прогнозирование, обесценивающее целост­ность и непрерывность мыслительного процесса, исключает перебор, отбор, выбор признаков познаваемого объекта и средств его познания (Брушлинский, 1979; Мышление: процесс... , 1982).

Прогнозируемое искомое (лишь ча­стично осознаваемое) является важней­шим компонентом (всегда осознавае­мой) цели мыслительной деятельности. Такая цель непрерывно формируется вместе с формированием искомого (по мере его осознания) на основе исход­ных условий и требования решаемой задачи и под влиянием определенных мотивов. Поэтому нельзя отождеств­лять цель ни с требованием задачи, ни с искомыми, хотя она неразрывно связа­на и с тем, и с другим. Требование зада­чи и искомое отличаются друг от друга: первое дано в исходной формулировке, а второе потому и является искомым, что оно не дано, а лишь задано исход­ными условиями и требованием задачи. Искомое - в отличие от данного требо­вания задачи - возникает и формирует­ся лишь у того человека, который сам решает задачу; это относится и к формированию цели, поскольку она вклю­чает в свой состав искомое (Брушлин­ский, 1970, 1979).

Цели, мотивы, способности, рефлек­сия относятся к личностному аспек­ту мышления, всегда более или менее осознанному; анализ, синтез и обобще­ние искомого, требование и условия задачи характеризуют процессуальный аспект мышления (протекающий глав­ным образом на уровне бессознательно­го и потому абсолютно непрерывный). Оба этих аспекта неразрывно взаимосвязаны, что особенно отчетливо обнаружилось в ходе изучения специфи­чески познавательной мотивации. На каждом новом этапе своего микро- и ма­кро-развития мышление как процесс на­чинается на основе уже ранее сформи­ровавшихся личностных психических свойств - мотивов и способностей, ко­торые, в свою очередь, формируются и развиваются дальше по ходу мышления как процесса.

Личность является субъектом практи­ческой и теоретической деятельности индивида. Следовательно, личностный аспект мышления и есть деятельностный его аспект, а мышление как деятельность и есть личностный его план. Здесь не два разных уровня, а один - личностный - уровень мышления (Рубинштейн, 1958).

В отличие от этого, мышление как процесс - при всей его неразрывной связи с личностью - более автономен: человек может себя заставить решать определенную задачу или проблему (т.е. осуществлять мышление как деятель­ность), но сможет он ее решить или нет в ходе мышления как процесса, это за­висит не только от личностных усилий и стремлений. Мыслительный процесс - в значительной степени не осознава­емый (интуитивный и т.д.) - лишь очень опосредствованно и косвенно подчиня­ется сознательному контролю и управ­лению со стороны личности, что осо­бенно отчетливо выявляется в ходе изучения нового вида инсайта - немгно­венного инсайта (Брушлинский, 1979, Мышление: процесс... , 1982). Исход­ным и всеобщим механизмом процесса мышления является анализ через синтез: познаваемый объект включается во все новые связи и отношения, выступая тем самым в новых качествах, фиксируемых в новых понятиях и понятийных харак­теристиках (Брушлинский, 1979, 1983; Процесс мышления... , 1960; Рубинштейн, 1958; Славская, 1968).

Процессуальность мышления, т.е. непрерывность, недизъюнктивность и весьма опосредствованная связь с лич­ностью, менее всего может быть сведена к такой поверхностной, хотя и бесспор­но верной его характеристике, как вре­менная последовательность различных стадий и этапов мышления.

Мышление как деятельность

Мышление как относительно само­стоятельная деятельность субъекта име­ет ту же общую схему строения, что и деятельность предметно-практиче­ская (Леонтьев, 1964). В ней представ­лены мотивы, эмоциональная регуля­ция, цели, способы достижения этих целей, отражение условий действия. Та­кая трактовка мышления открыла боль­шие возможности его конкретно-психологического исследования, являющегося альтернативой физиологическому, логи­ко-математическому, кибернетическому, социологическому редукционизму (Тихомиров, 1969, 1984).

Исследования мотивации мысли­тельной деятельности направлены на выявление новых функций мотивов, на анализ механизмов их порождения, на уяснение соотношений разных видов мотивов. Так, например, разрабатывает­ся представление о структурирующей функции мотива, определяющего со­отношение осознанных и неосознан­ных компонентов мыслительной рабо­ты, особенности целеобразования и др. Проведен анализ и дана классифика­ция видов познавательной потребности, играющей ведущую роль в регуляции мышления. Показана сложная динамика взаимоотношений устойчивых и ситуационно-возникающих познавательных потребностей. Изучение полимотивиро­ванности мышления открывает возмож­ность для объединения деятельностно­го и личностного подходов к изучению мышления (Психологические исследо­вания..., 1975; Тихомиров, 1969, 1984).

Традиционный разрыв между позна­вательными и эмоциональными процес­сами преодолен в области психологии мышления не только на общеметодоло­гическом уровне, но и в ткани конкретно экспериментальных исследований. Изучаются не только негативные, но и важные позитивные функции эмоций в регуляции мыслительной деятельности. Выявлена и изучается особая эвристиче­ская функция эмоций, которая состоит, в частности, в выделении некоторой зоны поиска, предвосхищении направ­ления и результатов поиска. Анализиру­ются условия порождения и трансфор­мации эмоциональных оценок в ходе решения задачи, их соотношения с вер­бально-логическими оценками. Изуча­ется роль эмоциональной памяти. Ана­лизируется изменение эмоциональной регуляции мыслительной деятельности при различной мотивации. Эмоции мо­гут быть связаны либо с самим актив­ным поиском, либо с его результатами. Специфическая направленность эмоций проявляется в различии компонентов (промежуточные цели и результаты, при­менение тактических приемов) процесса решения задач, оцениваемых как успешные и неуспешные, в соотношении пред­восхищающих и констатирующих эмо­циональных оценок. Мотив определяет различное функционирование таких ме­ханизмов эмоциональной регуляции, как эмоциональное закрепление, наведение, коррекция (Васильев, 1980; Искусственный интеллект... , 1976; Тихомиров, 1969, 1984).

Достаточно интенсивно исследует­ся целеобразование в контексте психо­логии мышления. Дана классификация видов целеобразования. Показана роль мотивов в актах целеобразования, изучается роль эмоций в порождении но­вых целей, в частности, в обнаружении противоречий, которые являются осно­вой для постановки новой гностической цели. Изучается образование общих и конкретных целей, роль оценки дости­жимости результата в целеобразовании, мнемические компоненты целеобразования, соотношение целеобразования и смыслообразования, изучается целеобразование при различной организации общения, сравниваются процессы целеобразования в условиях индивидуаль­ной и совместной деятельности, намечаются подходы к изучению совместной мыслительной деятельности (Искусственный интеллект. , 1976; Психологи­ческие исследования., 1975; Психоло­гические механизмы... , 1977).

Продолжаются исследования соотно­шения осознаваемого и неосознаваемо­го в мыслительной деятельности субъек­та: объем, состав, структура каждого из этих компонентов, их зависимость от различных факторов, их развитие в ходе решения задачи, их функции. Проведе­но различие между осознаваемыми и неосознаваемыми предвосхищениями, ко­торое является объектом специальных исследований. Выделен особый класс познавательных потребностей, кото­рые возникают по ходу исследователь­ской деятельности и опредмечиваются в продуктах невербализованной иссле­довательской деятельности. Экспери­ментально-психологическое исследова­ние деятельности мышления показало, что она состоит не только из процес­сов, подчиненных сознательной цели, но и из процессов, подчиненных невербализованному предвосхищению буду­щих результатов, и процессов форми­рования этих предвосхищений, которые не сводятся к операциям и могут зани­мать в составе деятельности больше ме­ста, чем собственно целенаправленные действия. Все эти процессы продолжают исследоваться. Наряду с этим более ин­тенсивно развертываются исследования осознанных (рефлексивных) компонен­тов мышления. Намечается тенденция к большей связи между учением о мыш­лении и учением о самосознании.

Для реализации этой тенденции необходимо различать «Я-концепцию» и «Я-мышление». Имеется в виду сама вы­работка человеком знаний о самом себе, которые образуют или преобразуют его «Я-концепцию». Мыслительная деятель­ность человека на определенной стадии его развития, при формировании самосознания, сама становится объектом по­знания: возникают мысли о мышлении. Их анализ составляет перспективную линию исследований.

Исследование мышления как особой деятельности субъекта позволяет иначе подойти к разработке дифференциаль­ной психологии мышления, т.е. учению об индивидуальных особенностях мыш­ления. Одно и то же качество мышления (внушаемость, критичность, гибкость) может играть различную роль на раз­ных этапах интеллектуальной деятель­ности одного субъекта (например, при постановке цели и при её достижении), в деятельностях разных видов (например, в рассудочном и образном мышлении).

Если обобщить современную направ­ленность собственно психологических исследований мышления, то можно сформулировать следующие положения.

Продолжает выполнять эвристиче­скую функцию использование катего­рии «деятельность» для обозначения развитых форм мышления.

Происходит непрерывное обогаще­ние представлений о строении мы­слительной деятельности субъекта, которое имеет значение и для лучше­го понимания природы предметно­практической деятельности.

Одно из интенсивно разрабатывае­мых в настоящее время направлений исследования мыслительной деятель­ности заключается в анализе поро­ждения новых потребностей, мотивов, оценок, смыслов, целей, способов де­ятельности. Такой подход фиксирует прежде всего творческую, неалгорит­мическую природу человеческой деятельности, отличая ее от рутинной, шаблонной.

Современные трактовки мыслительной деятельности, являющиеся как продук­том теоретического анализа, так и ре­зультатом многочисленных экспери­ментальных исследований, уточняют представление о соотношении «дея­тельности» и «процесса» применитель­но к психологическому изучению мыш­ления: деятельность развертывается во времени, она имеет этапы, включает в себя новообразования, обогащающие и трансформирующие ее структуру, т.е. деятельность процессуальна.

Происходит обогащение психоло­гических представлений о процес­се мышления: порождение и динамика смыслов, целей, оценок, потребностей, мотивов (смысловая теория мышления). Имеет место тен­денция к синтезу «деятельностного» и «процессуального» подходов к изучению мышления.

Мышление и общение, мышление и групповое решение задач.

Помимо двух вышеуказанных тен­денций психологического изучения мышления с позиции принципа един­ства сознания и деятельности (прин­ципа деятельности и т.д.) теперь рез­ко возрастает тенденция исследовать мышление специально в контексте об­щения - с позиций принципа общения (при этом разрабатываются различные варианты сопоставления деятельности и общения). Наиболее перспективным представляется метод систематическо­го сравнительного анализа мышления в двух существенно различных услови­ях: постановка и решение одной и той же задачи или серии задач 1) одним ис­пытуемым и 2) группой непосредствен­но общающихся между собой 2-х, 3-х более испытуемых (Мышление: процесс... , 1982). В пределе, в идеале здесь сно­ва выступает сложнейшее соотношение между психологией мышления и социальной, исторической и т.д. психоло­гией.

Один из подходов к изучению мыш­ления предполагает анализ его в струк­туре совместной предметно-практи­ческой деятельности и рассмотрение развитого мышления как относитель­но самостоятельной совместной позна­вательной деятельности. Конкретную реализацию в экспериментальных ис­следованиях этот подход получил при­менительно к целеобразованию (Психо­логические механизмы... , 1977).

При этом по-новому предстает ста­рая проблема: взаимосвязь языка, мыш­ления и речи как средства общения в соотношении со знаками, символами, кодами, наглядными образами и т.д. Всё это приводит к новым соотношениям с психосемантикой, психолингвисти­кой, психосемиотикой и т.д. (что высту­пает по-разному в зависимости от того или иного решения вопроса о том, мыш­ление и психика материальны или нематериальны). Одной из главных здесь выступает следующая проблема: речь имеет только одну функцию (быть сред­ством общения) или еще какие-то дру­гие функции (семантическую, мысли­тельную и т.д.)? Во втором случае ряд специалистов считает, что мышление есть функция речи.

Мышление и компьютеры.

Существенной тенденцией развития психологии мышления является её воз­растающее взаимодействие с информа­тикой, искусственным интеллектом, её связь с новой областью общественной практики, заключающейся в создании и широком использовании компьюте­ров и их программного обеспечения (Психологические проблемы... , 1985).

Появились новые объекты психо­логического исследования мышления: мыслительная деятельность, опосредст­вованная компьютерами и преобразо­ванная ими. Эта деятельность изучает­ся как в реальных, так и в лабораторных условиях. Исследование мышления в условиях диалога с компьютером - но­вая и интенсивно развивающаяся об­ласть экспериментальной психологии мышления. Изучаются те расширения возможностей целеобразования, кото­рые открываются фактом использова­ния компьютера, возможности управле­ния целеобразованием с его помощью (Интеллект человека... , 1979; Человек и ЭВМ, 1973).

Компьютер существенно преобразу­ет арсенал средств, которыми традици­онно пользовался психолог, изучающий мышление. Для целей психологическо­го анализа широко используются приемы автоматизированной фиксации (и даже первичного анализа) следую­щих параметров деятельности: единичный и неоднократный запросы челове­ка, адресованные компьютеру; частота таких запросов; селективность обсле­дования условий с помощью компью­терных данных; свойства преобразо­ванной ситуации, проверяемые с их помощью; контроль человека за решением компьютерных задач; оценка достоверности данных, полученных от компьютера; временная характеристи­ка процесса решения задач с помощью компьютера (Интеллект человека. , 1979; Человек и компьютер, 1972).

Психология мышления все больше включается в решение новых приклад­ных задач, связанных с практикой ор­ганизации умственного труда человека в условиях использования компьютера, с разработкой психологических принци­пов его программного обеспечения. Во­просы психологии мышления занима­ют существенное место при разработке принципов оценки готовых компьютерных программ, принципов оценки ре­зультатов их работы, принципов оценки языков программирования, принципов анализа ошибок программистов, прин­ципов оценки естественности языка про­граммирования, принципов оценки программистов, принципов организации коллективов программистов, принципов обучения программистов, принципов организации диалога между человеком и компьютером, принципов организации банков данных. Главными прикладными психологическими проблемами в рас­сматриваемой области являются следу­ющие: как добиться того, чтобы человек, пользующийся «искусственным интел­лектом», мыслил еще лучше? При каких условиях это возможно? Как расширить возможности искусственных интеллек­туальных систем за счет использова­ния психологических знаний о мышлении? Поиски конкретных ответов на эти вопросы составляют важную тенден­цию развития современной психологии мышления (Интеллект человека... , 1979; Искусственный интеллект... , 1976).

Работы по искусственному интел­лекту существенно обогатили и про­блематику теоретических исследований в области психологии мышления. Были поставлены новые вопросы для обсуждения и исследования: о возможностях метода программного моделирования в изучении мышления, о дифференци­ации алгоритмической и неалгорит­мической (или антиалгоритмической моделей мышления), о соотношении психических и непсихических систем, о возможностях создания искусствен­ной психики на неорганических носи­телях, о взаимосвязи недизъюнктивных и дизъюнктивных аспектов мышления и т.д. (Брушлинский, 1970, 1079; Тихоми­ров, 1969, 1984).

Одна из особенностей современной психологии заключается в том, что на­учно-технический прогресс требует су­щественного прогресса в психологии мышления и психологической науке в целом. Ключевая роль в этом прогрес­се, естественно, остается за методологи­ческими проблемами. В этом контексте необходимо отметить появление и ши­рокое распространение за рубежом но­вой формы естественно-научного материализма, для которого характерно неразличение психических и информа­ционных процессов, сведение мышле­ния к реализации алгоритмов, объявле­ние программ для компьютера теорией мышления, неразличение психических и кибернетических систем.

Все более четкая дифференциация такого естественнонаучного подхода, с одной стороны, и диалектико-мате­риалистического метода, с другой, как двух разных методологических позиций в психологии, существенное углубле­ние и конкретизация диалектико-мате­риалистического подхода - важнейшая тенденция и перспектива развития тео­ретической психологии мышления как альтернативы когнитивной психологии, наиболее распространенной теперь за рубежом.

Для когнитивной психологии харак­терна в целом синтетическая установка, стремление преодолеть ограниченность изолированного рассмотрения мышле­ния, восприятия, памяти, внимания. Од­нако эта установка реализуется в рамках информационного подхода к познанию. В той предметной области, с которой имеет дело когнитивная психология, хотя и выделяются «мышление» и «реше­ние задач», тем не менее, явно домини­руют исследования восприятия и памя­ти. Процесс порождения новых знаний выпадает из общего функционирования познания.

Таким образом, в ходе анализа и кри­тики когнитивной психологии особен­но актуальны следующие проблемы: ме­сто мышления в целостном познании, соотношение процессов порождения нового знания субъектом с процессами приобретения, организация и использо­вания знаний, связь познания с потребностно-мотивационной сферой субъ­екта (Величковский, 1982; Когнитивная психология, 1986; Мышление: процесс.... 1982; Тихомиров, 1984).

Примечания

Список литературы:

Брушлинский А.В. Психология мышления и кибернетика / А.В. Брушлинский. - Москва, 1970.

Брушлинский А.В. Мышление и прогнозирование / А.В. Брушлинский. - Москва, 1979.

Брушлинский А.В. Психология мышления и проблемное обучение / А.В. Брушлинский. - Москва, 1983.

Васильев И.А. Эмоции и мышление / И.А. Васильев, В.Л. Поплужный, О.К. Тихомиров. - Москва, 1980.

Величковский Б.М. Современная когнитивная психология / Б.М. Величковский. - Москва, 1982.

Гальперин П.Я. Введение в психологию / П.Я. Гальперин. - Москва, 1976.

Давыдов В.В. Виды обобщения в обучении / В.В. Давыдов. - Москва, 1972.

Завалишина Д.Н. Психологический анализ оперативного мышления / Д.Н. Завалишина. - Москва, 1979.

Интеллект человека и программы ЭВМ / под ред. О.К. Тихомирова . - Москва, 1979.

Искусственный интеллект и психология / под ред. О.К. Тихомирова. - Москва, 1976.

Исследования мышления в советской психологии / под ред. Е.В. Шороховой. - Москва, 1966.

Когнитивная психология / под ред. Б.Ф.Ломова и др. - Москва, 1986.

Корнилов Ю.К. Мышление в производственной деятельности / Ю.К. Корнилов. - Ярославль, 1984.

Кулюткин Ю.Н. Исследование познавательной деятельности учащихся / Ю.Н. Кулюткин, Г.С. Сухобская. - Москва, 1977.

Леонтьев А.Н. Мышление // Философская энциклопедия. Т. 3. - Москва, 1964.

Ломов Б.Ф. Антиципация в структуре деятельности / Б.Ф. Ломов, Е.Н. Сурков. - Москва, 1980.

Матюшкин А.М. Проблемные ситуации в мышлении и обучении / А.М. Матюшкин. - Москва, 1972.

Мышление: процесс, деятельность, общение / под ред. А.В. Брушлинского. - Москва, 1982.

Основные направления исследований психологии мышления в капиталистических странах / под ред. Е.В. Шороховой. - Москва, 1966.

Процесс мышления и закономерности анализа, синтеза и обобщения / под ред. С.Л. Рубинштейна. - Москва, 1960

Психологические исследования интеллектуальной деятельности / под ред. О.К. Тихомирова. - Москва, 1979.

Психологические исследования творческой деятельности / под ред. О.К. Тихомирова. - Москва, 1975.

Психологические механизмы целеобразования / под ред. О.К. Тихомирова. - Москва, 1977.

Психологические проблемы сознания и использования ЭВМ / под ред. О.К. Тихомирова. - Москва, 1985.

Рубинштейн С.Л. О мышлении и путях его исследования / С.Л. Рубинштейн. - Москва, 1958.

Славская К.А. Мысль в действии / К.А. Славская. - Москва, 1968.

Талызина Н.Ф. Управление процессом управления знаний / Н.Ф. Талызина. - Москва, 1984.

Тихомиров О.К. Структура мыслительной деятельности человека / О.К. Тихомиров. - Москва, 1969.

Тихомиров О.К. Психология мышления / О.К. Тихомиров. - Москва, 1984.

Человек и компьютер / под ред. О.К. Тихомирова. - Москва, 1972.

Человек и ЭВМ / под ред. О.К. Тихомирова. - Москва, 1973.

Для цитирования статьи:

Брушлинский А.В., Тихомиров О.К. О тенденциях развития современной психологии мышления // Национальный психологический журнал - 2013. - №2(10) - с.10-16.

Brushlinskiy A.V., Tikhomirov O.K. (2013). On the trend of modern psychology of thinking. National Psychological Journal, 2(10), 10-16